Достаточно было спокойно подумать три секунды, чтобы все понять. Вот только где их взять, эти три спокойные секунды? У кого в жизни они есть? Мы не только живем, но и умираем на бегу — и слишком возбуждены собственными фантазиями, чтобы остановиться хоть на миг.
Виктор Пелевин

- Владислав. Зайди ко мне.
Как обычно. Ни здрасте, ни до свидания. Короткие резкие гудки в трубке будто усиливали оттенок срочности не терпящего отлагательств дела. Новое задание? Хорошо бы, но не похоже. Ведь не прошло и недели после того, как последнее дело Владислава завершилось прямо в зале суда, где состоялось заседание, инициированное Инквизицией. 
Он как сейчас видел перед собой бесцветные бледно-голубые глаза Инквизитора, Темного мага вне категорий Рудольфа Батори, ведущего допрос. Бледно голубые... разве? Серые, будто блеклый весенний лёд. 

- Владислав Романов, вы клянетесь говорить Инквизиции правду и ничего кроме правды?
Белые бесцветные колонны зала заседания безразлично отражали ровный ничего не выражающий голос. Неуютно было находиться в самом его центре, перед возвышающейся над тобой мраморной трибуной и смотреть в эти блеклые глаза, будто созданные для того, чтобы высасывать Силу. Бледно-серое марево плавало в самом рассудке Владислава, обманчиво успокаивая мысли и приводя его в какое-то странное состояние равновесия, которого он раньше даже никогда не испытывал. 
- Да, клянусь.
- Вы вели дело так называемого "продавца кошмаров"?
- Да.
- Без привлечения других сотрудников Ночного Дозора?
- Я работаю один.
- Когда вы обнаружили подозреваемого?
Он отвечал с таким твердым спокойствием, которого не знал за собой и сам. Перечить Инквизитору не хотелось. Против обыкновения, не хотелось ни язвить, ни спорить, ни показывать какие то ни было эмоции. Это было странно. Причина без сомнения крылась в сером мареве, которое так успокаивающе обволакивало рассудок. Он напряг пожалуй, всю свою волю, и мысленно дернулся в сторону. 
- Все необходимые сведения содержатся в моем рапорте.
- Владислав Романов, отвечайте на вопрос.
Чья то сила, будто родная, мягко вернула его в состояние равновесия. Если бы Владислав балансировал сейчас на тонком канате, протянутом над двумя небоскребами, пожалуй, даже это не помешало бы ему отвечать на вопросы Инквизиции все так же спокойно. Может, он почувствовал бы себя даже еще свободнее. Сопротивляться не было смысла.
- Двадцать третьего сентября 2014 года.

Серые приплюснутые ступеньки с будто бы въевшимся в серый гранит белым известняком быстро проносились мимо: Влад перепрыгивал их через одну, торопясь скорее явиться на глаза Великому Гесеру. И хотя он был уверен, что торопиться некуда, его собственная нетерпеливость брала свое. Нехорошее предчувствие противно гнездилось где-то в центре груди, обвиваясь вокруг твердой прохладной сердцевины мерзкими черными щупальцами. Действительно ли предчувствие? Нет. Обычный мандраж. Что его ждет? Перевод в аналитический отдел? Увольнение? И зачем было ждать почти неделю?

- Почему вы не задержали его сразу?
- У меня не было доказательств его виновности.
- Разве? - голос Инквизитора звучал все так же бесцветно, но на мгновение Владиславу показалось, что он уловил в этом тоне нити тепла. Их нельзя было расслышать ухом, но ощутить чем-то иным, вполне. Или ему только так казалось. - Вы отрицаете, что 23го августа посетили жертву в психиатрической городской больнице номер 23, между 14-ю и 15-ю часами дня?
- Нет, я этого не отрицаю.
- Вы отрицаете, что застали подозреваемого с поличным на месте преступления?

Никакого давления в равнодушном безжизненном голосе. Никакого нажима. Только потрясающий уравновешенный баланс.

- Нет, я этого не отрицаю.
- Тогда Инквизиция повторяет свой вопрос: почему вы не задержали подозреваемого?
- И что бы я ему предъявил? Вмешательство шестого уровня? 
- Этого было бы достаточно для начала дела.
- Ваша честь, я протестую - бойкий голос защиты вступил как раз вовремя - Вмешательство шестого уровня несопоставимо с тем преступлением, о котором мы говорим.
- Протест принят.
- Владислав Романов, вы позволили подозреваемому вторично подвергнуть жертву магическому воздействию, что привело к летальному исходу последней. - Быстро затараторил прокурор обвинения - Вы признаете намеренность своих действий?
Возникший словно из ниоткуда ярко-алый виток бешенства едва не испортил всё. Молчание длилось секунды три или четыре. Но казалось, что прошла целая вечность. 
"Смотри на меня" - словно приказали ему бледно-серые бесстрастные глаза, и красная лента медленно растворилась в полупрозрачном белесом мареве, распавшись на бледно
тлеющие, угасающие огоньки. 
- Да, признаю.
- Вот оно, Светлое воинство Ночного Дозора - противный смешок Завулона донесся откуда-то сбоку, едва не вызвав внутри существа Владислава новое жгучее желание съездить ему по его наглой ухмыляющейся роже.
- Я протестую. - Сухо произнес он, в упор глядя на судью.
- Протест принят. Каковы были Ваши дальнейшие действия?
- Я дождался встречи подозреваемого с заказчиком, после чего сообщил об этом в штаб Ночного Дозора. 
- Каковы были полученные Вами указания?
- Задержать обоих подозреваемых.
- Задержать, а не убить! - Произнес прокурор обвинения с таким возмущением, будто это дело касалось лично до него.
- Они оказали сопротивление. Я должен был позволить им скрыться или может убить меня? - С легкой издевкой в голосе поинтересовался Владислав, поворачиваясь к говорившему
- К тому же убит только один.
- Второй подозреваемый - обычный человек. Вы убили исполнителя. Вы сделали это намеренно?
Разумеется, он бы не стал лгать Инквизиции.
- Нет. Я защищался.
- Кто нибудь может это подтвердить?
На этот раз звенящее молчание продлилось две с половиной секунды. Блекло-серые глаза напротив оставались все такими же нейтрально-никакими, в то время как зеленые глаза Владислава сузились.
- На втором уровне сумрака? Вы издеваетесь?
- Владислав Романов. Отвечайте на вопрос. Кто-нибудь может это подтвердить?
Он бы ни с чем не смог перепутать чужое вмешательство в собственное сознание. Но это было именно оно. Картина недавнего происшествия встала перед глазами Владислава с такой ясностью, будто он переживал ее заново. "Продавец кошмаров" оказался довольно проворным и опытным Темным. Он едва не отправил оперативного сотрудника Ночного Дозора в вечный Сумрак. Плотное, серое, нечеловечески ледяное пространство будто снова вибрировало вокруг, забивая поры, заползая через ноздри в глотку и легкие с тем, чтобы плотнее присосаться к недостаточно опытному магу четвертой категории и высосать из него Силу. Никогда он не терял так много Силы за раз. Его спасла только ножевая рана, которую он успел нанести подозреваемому прежде, чем они оба вывалились на второй слой. 
Что же ты, Влад.....
Его шатнуло.
- Нет.

Он был вызван сюда буквально с больничной койки. Но хоть Прагу увидел. Когда еще побываешь за границей. Владислав вздохнул. Краем глаза он заметил одобрительный кивок Великого Гесера, обращенный к нему. Зачем это все? Что такого он сделал? Такие ситуации случаются на оперативных вылазках конечно, не ежедневно, но достаточно часто. Неужели каждое подобное дело должно рассматриваться в Инквизиции? Хотя, он ведь понимал, в чем дело. У него не было свидетелей.

Почти целую неделю шеф делал вид, что Владислава Романова не существует. И вот теперь - "Владислав, зайди ко мне".
Освещение в коридорах Ночного Дозора было еще то. Мигающие неоновые лампочки над головой могли бы раздражать своим мельтешением, если бы не привычка. Владислав прошел мимо высоких захламленных шкафов, хранящих какие то пыльные папки с бумагами, к обшарпанной железной двери. Черт возьми, неужели он боится? Чего? Выговоров? Увольнения?
Ерунда. Если бы Гесер хотел уволить его, он бы уже это сделал. Тем более, что учитывая сегодняшнюю ситуацию в балансе сил, каждый Светлый маг должен быть на хорошем счету. Даже если у него только четвертая....третья категория.
Тугая металлическая ручка неохотно поддалась нажиму, и дверь со скрипом отворилась, пропуская Владислава в кабинет Гесера. Глава Ночного Дозора был один. Хороший знак. Сидя за широким письменным столом, Гесер листал какую-то папку и казалось, вовсе не заметил ни скрипа двери, ни чужих шагов, ни - что было уж совсем невероятно - чужого же присутствия. Десяток секунд терпеливого ожидания оказались пределом способностей Владислава на сегодняшний день.
- Вы вызывали меня, Борис Игнатьевич - негромко, но твердо произнес он, даже не подумав придавать своей фразе оттенок вопроса.
Шеф поднял голову и воззрился на вошедшего теплым, добродушно-отеческим взглядом.
- А, это ты, мальчик мой. Подойди.
А вот это уже был плохой знак.


- Инквизиция не находит в действиях Владислава Романова, Светлого мага третьей категории, никакого противоправного состава. 
Резкий, глухой удар деревянного молотка о жесткую столешницу прозвучал так, будто секундой раньше в его адрес вынесли обвинительный, а уж никак не оправдательный 
вердикт.
- Третьей категории?
- Да, Влад. Ты пробыл на втором слое тридцать секунд. Это третий уровень Силы. Идём.


- Это шутка?
Он даже попытался улыбнуться, но вместо улыбки у него получилась какая-то странная, выражающая полное непонимание происходящего, усмешка. Истинно, чрезмерная любезность Великого Гесера никогда не бывает предвестницей хороших новостей.
- Владислав.
- Вы ведь знаете - он сделал особенный упор на слово "знаете" - Я не могу работать в паре. Я работаю один. Раньше это всех устраивало.
- Сейчас ситуация изменилась - мягко произнес Гесер, жестом предлагая визитеру сесть - Выслушай меня.
Романов послушно сел.
- Я хочу, чтобы ты взглянул на это.
Толстая папка, перевязанная похожими на бинты веревками, дружелюбно проскользила по направлению к Владу по деревянной столешнице, тихонько шурша картоном.
- Что это?
"Личное дело" - гласило написанное синей ручкой название - "Алексей Л******"
- Я не....
- Взгляни.
"Не хочу ввязываться в грязные интриги" - додумал про себя Владислав, в то время как его пальцы уже переворачивали страницу форзаца. В кошмарном сне собственные действия и то кажутся более четкими и скорыми, нежели вот в таких ситуациях. Информации, значащейся на первой странице, уже было достаточно, и даже сверх. Владислав тупо пялился на фотографию золотоволосого молодого мужчины, известного всему оперативному отделу по шутливой кличке - Джейме Ланнистер. Влад понятия не имел, что она означала. Зато ровные, написанные шариковой ручкой слова напротив фотографии, объясняли многое. Только зачем ему было это знать? 
- Зачем мне это?
- Это и есть твое новое задание. 
- Хотите сделать из меня няньку?
- Я хочу, чтобы ты остановился. Хотя бы на время. Чтобы научился работать не только в одиночку. Ты хороший оперативник, Влад. Но ты слишком торопишься. Твоя сила опережает твое развитие. Здесь - Гесер кивком указал на папку - Все наоборот. Уверен, вы отлично поладите друг с другом.
- А если нет? Вышвырнете меня из Ночного Дозора?
Он в упор взглянул шефу в лицо. Чертовски хотелось верить его отеческим интонациям и теплым, чуть грустным взглядам. Вот только понять, что у Бориса Игнатьевича на уме, ему уж точно не улыбалось. И это порой изрядно бесило. Да уж.
Чтобы он поладил с кем то? Да еще и в совместной работе? Пожалуй, если бы Гесер приказал ему жениться на какой-нибудь незнакомой волшебнице с целью произвести на свет Великого мага вне категорий, это и то было бы легче исполнить. Причем гораздо. 
Разумеется, Романов понимал, что не прав. И что ему в пору благодарить Гесера за новое задание, а не за административный отпуск за свой счет.
- Владислав - взгляд Великого сделался очень серьезен - Мне не до шуток. Ситуация очень серьезная. Каждый Светлый маг на счету. Ты понимаешь? Каждый.
Они помолчали. Странно, но Владислав, кажется, что-то понимал. Привкус пепла во рту все еще никуда не девался. Романов сглотнул.
- В этот раз тебе повезло. Но однажды этого может не случиться. Тебе нужен напарник. Поезжай к Алексею. Очень надеюсь, что ты доберешься до него первым.
- Первым?
- Если тебе понадобится дополнительная информация, ты всегда можешь со мной связаться.

Гладкий темный камень, похожий на оникс, взлетел ввысь так стремительно, что Владислав едва успел его заметить, не то что поймать. 
- Хорошая реакция - похвалил шеф - Поезжай. Действуй по ситуации. Ты нужен Ночному Дозору. Кстати - Гесер заговорщечески усмехнулся - Тебе уже тоже дали кличку.
- Это какую же?
- Рамси Болтон. Обязательно посмотри "Игру Престолов"!

Была уже глубокая ночь. Он резко сел на своей постели, расположенной в казенной квартире на базе Ночного Дозора. Было слышно, как капает на кухне кран. Луна тускло светила в незавешенное запыленное окно, которое не худо было бы протереть. Да Владислав бы давно сделал это, если бы только он почаще бывал дома.
- Черт бы побрал эти Гесеровские фокусы - вполголоса произнес он, собираясь жестом поправить растрепавшиеся волосы; вот только оказалось, что одна его ладонь сжимает продолговатый темно-синий камень, а в другой покоится сложенная вчетверо бумажка с адресом Алексея "Джейме Ланнистера".
- Вот черт.
Кряхтя, словно ему было уже далеко за сорок, Романов сполз с кровати. Болела спина. Причем так, будто до этого он весь день провкалывал на стройке или еще где-нибудь в подобном же месте. Но вот как раз это поправить было можно.
Пустой холодильник хранил в морозилке сиротливую, наполовину опустошенную пачку пельменей. А на решетчатой полке таинственно поблескивала почти хрустальными гранями красивая, сверкающая мелкими капельками на стекле бутылка водки.




Владислав шел по мокрому асфальту, омытому дождем; в наушниках играла музыка. Это была одна из самых его любимых песен. Он вообще любил Бутусова, что, наверное, было не
удивительно. Октябрьский ветер несильно дул в лицо, ероша волосы и пытаясь забраться под небрежно запахнутое черное пальто, под которым пряталась непочатая бутылка водки. По краям асфальтированной дороги шелестели опадающие с редких деревьев листья. По темному небу плыли серо-серебристые, подсвеченные луной плотные облака.




Алексей жил довольно далеко от базы Ночного Дозора, а точнее в одном из дальних районов Москвы, которые так не любил Владислав. Могли бы и поближе поселить сына Высшего Темного, а то ведь пока доберешься в такую задницу, так и правда в случае чего можно не успеть. Район однако, был не из богатых. Щурясь от накрапывающего дождя, Романов разглядывал бетонные коробки многоэтажных зданий, симметрично возвышающихся над землей и загодя пытался угадать нужный ему дом и подъезд.


А ну ка. Дом 39, корпус 4, подъезд номер 12. Романов вгляделся в вывешенный на всеобщее обозрение список квартир. Квартира 28. Ну и набор однако. Совершенно разные числа. С разным ритмом, оттенком и смыслом. Он переступил через низкий вдавленный в землю порог и оказался в темном, пахнущем известняком подъезде. На стене наверняка красовалась какая нибудь надпись вроде "Серега + Светка = Любовь", а может и стандартный набор из трех букв. Света, кстати, не было. Лифт не работал. Ну конечно.
Не медля, но и никуда не торопясь, Романов поднялся на четвертый этаж. Несмотря на то, что света не было и здесь, различить в серебристом лунном мареве незакрытую дверь 28-й квартиры большого труда не составило. Тем более, что в недрах самой квартиры угадывалось не выключенное электричество. А вот это уже было паршиво. Совсем.


Черный наушник выскользнул из левого уха будто сам собой. В подъезде стояла мертвая тишина. Только слышны были удары капель по стеклу. Еле слышные, почти как шелест.
Как шепот. Кап. Кап. Кап. Владислав шагнул в сумрак. Мох, обычно в изобилии произрастающий у порогов жилых квартир, здесь беспомощно съежился так, будто буквально совсем недавно его попотчевали огнем. С другими квартирами все было в этом смысле в порядке. Но здесь... хотя нет. Мох ни при чем. Внимания заслуживало другое.
Он ощущал присутствие Темного. Буквально недавно, может быть даже с десяток минут назад, Темный был здесь. В этом подъезде. В этой квартире. Выходит, опоздал?
Он всегда хорошо чувствовал их. Гораздо лучше, чем Светлых. Гесер как то сказал ему, что это нормально. Противоположные полярности всегда ощущаются куда лучше, чем родные. Но почему-то Романов не торопился верить Великому. Хотя может быть, и стоило.

Убедившись в том, что кроме него посторонних здесь нет, Владислав вышел из сумрака, и мир снова обрел краски. По сравнению с первым, а тем более вторым слоем, они казались безумно теплыми и яркими. Квартира молчала так же, как и подъезд. Так же, как и в подъезде, здесь царствовали запахи. Пахло блевотиной и кровью, но это было не страшно. Больше всего он опасался ощутить запах смерти. Не тот сладковатый аромат, который исходит обычно от гниющей плоти. А другой. Настоящей смерти.
Опасаясь нечаянно потревожить покой хозяина, Владислав прошел в коридор и наконец шагнул в комнату со включенным светом. На полутороспальной, криво застеленной серым покрывалом кровати, навзничь лежал молодой светловолосый мужчина. Левая рука его почти касалась облезлого, голого паркетного пола. Еще чуть дальше красовалась небольшая розово-красная лужа. Хорошо бы парень просто надрался и спал обычным сном упоровшегося забулдыги. Но столь идиотское объяснение произошедшего в квартире никак не могло удовлетворить Романова. Он ведь перся сюда полтора часа. Хотя почему идиотское? Может, все так и было.
Владислав извлек из за пазухи еще прохладную бутылку водки и поставил ее на потрескавшуюся деревянную тумбочку недалеко от кровати. Поверхность тумбочки была заботливо прикрыта какой-то бабушкиной кружевной салфеточкой.
- А потому, что оно неправильное - будто сказал ему кто-то со стороны.
- Тебя забыли спросить - пробубнил Романов почти вслух, бросив прицельный взгляд искрящихся зеленых глаз на спящего. В пору было вызывать Гесера и спрашивать дальнейших указаний. "Действуй по ситуации". По какой, мать его, ситуации?

Никогда еще Владислав не ощущал себя настолько по-дурацки. Порывшись в аккуратной, но облупленной ванной, он нашел какую-то завалявшуся серую тряпку. Вернувшись в комнату хозяина, Романов бросил находку сверху на розоватую лужу. Пора было заняться спящим красавцем. Бутылка водки снова перекочевала в руки "Рамси Болтона".

- Эй, мужик. Ты живой? Водку будешь?
Он подождал несколько секунд.
- Ну, дело твое.

Он ловко откупорил бутылку, собираясь от души и со смаком к ней приложиться. Спину-то, как ни крути, все еще ломило.

Небо равнодушно хмурилось высоко над городом, не собираясь вникать в проблемы людей и нелюдей. Оттенки серого рождались и умирали на глазах так быстро, что не успевали запечатлеться в памяти. Природа понемногу вводила в вечную игру осень.
Стоя у огромного окна в своем кабинете, Гесер задумчиво рассматривал облака, несущиеся под напором порывистого ветра по сизому небу. Казалось, что там, за трехслойным стеклопакетом, вступил в свои права холод и нет никакой надежды на теплые дни, но стоило выйти из-за туч солнцу, как его лучи напоминали жарой обитателям города о недавнем лете.
- Дурацкая погода, - прошептал Гесер, рассматривая группу маленьких фигурок, атаковавших подъехавший к остановке автобус. Начинался дождь и люди торопились спрятаться от влаги внутри транспорта. – Не поймешь, жарко или холодно.
- Ты что, забыл как это? Задай нужную погоду. В конце концов, ты маг вне категорий.
Брови Главы управления высоко взлетели по крутому лбу, едва не коснувшись короткой челки. Гесер не всегда брал в жесткий контроль пространство вокруг себя, позволяя себе только некую «сигнализацию», рассчитанную на «нечисть», которой и так была заказана дорога в логово Ночного дозора, но исключения всегда могут быть...
Сегодня как раз был один из тех дней, когда Глава управления позволил себе отдых. Забавно, что Мастер выбрал именно этот день для визита. Впрочем, чему удивляться?
- Игорь Валерьич, проходи. Садись. Чай будешь? – Гостеприимный хозяин дружески улыбнулся визитеру, скромно стоявшему у мягкого кресла, предназначенного для гостей.
- Спасибо. – Кротко ответил тот, кого назвали Игорем Вальеричем, и тут же сел в кресло. Поза его была скромной, но не зажатой – руки на коленях, согнутых под прямым углом, немного откинутый на спинку кресла торс. – Не сегодня. Спасибо, что просьбу уважил.
- Не за что. Общее дело несем. – Растерянно протянул Гесер, усаживаясь напротив гостя. Рука, занесенная было над кнопкой вызова секретаря, легла на стол, но пробыла там недолго.  – Хлопни-ка со мной коньячку, а?
Не дожидаясь ответа посетителя, хозяин кабинета извлек из верхнего ящика массивного дубового стола початую бутылку коньяка и две рюмки.
- Под водку ведь, - с доброй иронией подметил Мастер.
- Ай, нам ли до условностей? – Улыбнулся Гесер, пододвигая рюмку с коньяком к гостю.
Выпили. В наступившей тишине особенно отчетливо проступила сизость, царившая за окном. От нее ощутимо тянуло свежестью и энергией. Оба мага одновременно поставили рюмки на стол и улыбнулись друг другу.
- Охоту уже открыли.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю. Мальчишка мне сыном стал за это время. Хороший мальчишка. Правильный. Слишком правильный. Справится?
Резко помрачневший Гесер, насупился и вжался в кресло.
- Должен. Баланс под угрозой. Я ждал твоего мальчика. Давно ждал, но к войне никогда нельзя подготовиться. Ты хотел для него экзамен. Вот он. А я хотел экзамен для Владислава. Хватит ему по подвалам бегать в одиночку. Настоящий маг может расти только в связке. – Коньяк приветливо забулькал, перемещаясь из бутылки в рюмки. – Лексею же пора понюхать жизни.
- Пора. – Согласился Мастер, в один глоток опустошив свою рюмку.
- Оба дуралея на грани между Светом и Тьмой. Потеряем хоть одного, проблем не оберемся, так что лучше сейчас... начать. Только кузница выкует из металла мечи. – Рюмка с коньяком грелась в сжатом кулаке, пока его хозяин немигающим взглядом что-то изучал в воздухе, чуть подрагивавшем вокруг магов.
- Знаешь, Боря, - вдруг тихо начал Игорь Валерьевич, - а я ведь не вижу будущего ни одного, ни второго.
Серо-голубые глаза обратились к простому располагающему к себе лицу гостя.
- Я тоже.
Было темно и пахло курагой, которую в раннем детстве, я помню, очень любила давать мне мама. Сумрак, обычный, а не магический, скрывал детали места, в которое занесла меня отключка. Впрочем, то, что я отключился, сознание прятало от меня куда-то на самые дальние уровни. Здесь, в этом сером бесцветном неизвестно чем, я просто был. Раньше в таких снах я вызывал на себя события, получая в ответ агрессию и хаос, но теперь, когда многое пришло ко мне с опытом, напротив, остался недвижим. Пространство начало движение практически сразу после принятия решения о состоянии покоя. В пространстве проявились стены. Серые бетонные стены с обшарпанной облупившейся краской. Пахло сыростью, гнилью и тоской. Я чувствовал ненависть, которую источали те, кто привел меня сюда.
Меня тошнило. Сознание оставалось ясным. Как я сюда попал? Зачем?
Мышцы напряглись, предчувствуя опасность. Маленькая юркая фигура отделилась от стены, возникнув внезапно; молниеносно кинулась ко мне, пырнула ножом и исчезла. Не было больно, кровь не хлынула по бедру, заливая джинсы, но я услышал ненависть идущую от фигуры. Я двинулся дальше по коридорам, где на меня напали еще несколько раз и только две из трех атак успел отразить. Как я сюда попал? Зачем?
Глупость какая… Все это время я был пьян и ничего не соображал.
Отец… Семья.
Серые стены сжимались вокруг меня по ходу того, как удавалось брать ситуацию под контроль.
Пакет с соком…
Темнота, за которой последовал свет от комнатной лампы. Сон удалось покинуть.
Просыпаться от позывов рвоты не самое приятное ощущение. Резко перевернувшись на бок, он, едва очнувшись, содрогнулся от позывов, идущих откуда-то из недр желудка, раздраженного длительной голодовкой, потом принятием алкоголя, а вот теперь принятием чего-то… Свесившись вниз головой, прямо к ароматной луже, в которой теперь почему-то лежало полотенце для ног, Алексей с опаской принюхался. Коктейль Саушкина. Так тупо опозориться и выпить эту дрянь можно было только под влиянием отца.
Зарычав, молодой мужчина резко откинулся назад, распластавшись на спине. В комнате кто-то был. Кто-то свой, судя по настроению выжившего мха. Пахло водкой.
- Давно здесь? – Вопросов было очень много, но Лешу в первую очередь интересовало, долго ли он валялся здесь беспомощный, как последний идиот, после визита отца.
Смотреть на гостя Алексей не спешил, стараясь побыстрее привести себя в порядок хотя бы как-то. В маленькой квартирке, не видевшей ремонта всю свою жизнь, ее временный хозяин успел наладить неплохие каналы связи со всем тем, что было ему дорого, но визит Анатолия Владимировича выжег все. Оно и понятно. Отцу хотел помочь сыну определиться с выбором поскорее. Приходилось чистить себя другими путями.
Сквозь запах блевотины пробился едкий аромат спирта. Именно аромат. В сравнении с гнилостным коктейлем, божественный. Сотрудники, выходившие на охоту за вампирами-нарушителями, пили кровь, чтобы будить в себе базовые инстинкты, присущие всем магам, по сути своей энергетическим вампирам. Леша и сам ее пробовал в подготовительной школе, не считая того, что отец поил его в детстве кровью, но только коктейль Саушкина мог вырубить мага, не являвшегося вампиром. Двенадцать источников, один стакан и средний вампир около месяца не нуждается в крови. Один глоток коктейля магу или оборотню и он получает отравление различной степени тяжести.
Сесть на кровати удалось сразу (благо, на покрывало в отключке он не наблевал), но вот окружающая действительность двоилась и троилась. Вместе с действительностью этим занималась и фигура, от которой исходил запах спирта.
Криво ухмыльнувшись, Леша встряхнул головой, собираясь потребовать своей доли, но зов перебил его:
- Девочка, сладкая девочка. Обмен! Обмен! Обмен!
Голос раздавался отовсюду и неоткуда одновременно. Шипящий резкий, будто змея научилась разговаривать и теперь радуется, выкрикивая выученные слова.
- Иди, иди ко мне, девочка. – Леша растерянно моргнул, туго начиная соображать, о чем идет речь. Моргнул – фигура с бутылкой исчезла, зато на краткий миг он успел заметить ребенка. Девочка лет восьми в ночной рубашке, каштановые распущенные волосы, босые ноги, растерянность всей маленькой фигурки. Стоит у входной двери и слушает… зов.
- Мать твою. – Фигура с водкой возникла перед глазами, когда веки по инерции открылись. – Надо ехать!
Сорвавшись с кровати, Леша, пошатнувшись, едва не рухнул в лужу рвоты, но в последний момент умудрился изменить направление и удержаться на ногах.
- Алексей. – Сипло представился он незнакомцу, стараясь твердо стоять на ногах. Ни адреса, ни хоть каких-то приблизительных координат девочки он не знал, но интуиция подсказывала, что найти ее не составит труда. – В радиусе трех километров начата противозаконная охота. Объект ребенок. Мотоцикл водишь?
В любой другой ситуации ключи от хонды никогда и никому не достались бы так легко, а тем более незнакомому магу, пусть даже и из Дозора, но сейчас Алексей очень хорошо чувствовал, что вызов брошен не ребенку, а ему самому. Отец не зря напоил его коктейлем. Теперь некоторое время он будет слышать зов и сам идти на встречу с семьей… Верный расчет на то, что сын рано или поздно устанет метаться, а, может, управлению надоест непутевый сотрудник, любящий шастать по снам и отказывающийся от оперативной работы, не смотря на свои способности.

Светлые, яркие, с темно-зеленой каймой по краям радужной оболочки глаза с интересом наблюдали за начавшим шевелиться объектом.
- Успел-таки – удовлетворенно произнес внутренний голос, и тонкая улыбка  змейкой скользнула по губам молодого мага, продавив у самых щек подобие ямочек. Усмехнувшись, Владислав поднес к губам горлышко бутылки; резкий запах спирта швырнул обжигающе ледяное предостережение, строго резанувшее обоняние:
- Ты за рулем.
Рука с бутылкой замерла буквально на пол пути к цели.
«Ну охренеть. Дожил».
Загадочный темно-светлый, светло-темный Алексей нагнулся к луже собственной блевотины. Романов нахмурился, чуя неладное, и все- таки приложился к бутылке, сделав короткий и быстрый глоток. Теперь такой возможности долго не будет. В пару секунд закрутив крышку, маг занюхал водку рукавом черного пальто. Ну, всё.
Полупрозрачная темно-серая вуаль плавала под ногами, приглашая его взглянуть.
Как же он это ненавидел – и любил одновременно.
«Давай» - шепнул голос.
- Вызываю тебя – отозвалась его сущность, и серо-черная вуаль поднялась навстречу Владиславу, сливаясь с его собственным «я» и пронизывая пространство целой сеткой светящихся черных и белых нитей, сливающихся в сплошную серую бесконечность.
Вокруг Алексея плавало неоднородное оранжево-красное марево, пульсирующее редкими, местами уплотняющимися сгустками. Они напоминали собой несколько сердец одной кровеносной системы; нитевидные каналы, переплетающиеся в длинные, извилистые «пути», казались едва различимыми, настолько слабую на первый взгляд они имели плотность по сравнению с красным «коконом», но чем дольше Владислав осязал их своим восприятием, тем более «реальными» они становились, и в конце концов даже красно-оранжевая муть начала бледнеть перед ними.
- Мать твою! Надо ехать!
Длинные красные щупальца тугих "проводов", тянущиеся далеко за пределы кокона, подсветились белым, будто накаляемые в печи. «Надо ехать» - глухо ударило густо-красное эхо, и сердцеобразные сгустки потемнели, ускоряя ритмы своих сокращений.
- Надо ехать – мысленно повторил Владислав, и в это же мгновение тончайшая, зеркально-прозрачная завеса «отрезала» его от чужих ощущений, оставляя Романова сторонним наблюдателем приобретающей все большую осязаемую реальность картины.
- Не увлекайся – бесстрастно произнес «голос», и серая тень снова поднялась во весь рост, заново сливаясь с ним в какое-то новое, но вместе с тем уже давно знакомое существо. Теперь он сам был этим «голосом». Он был в Сущности. Черный, густой клубок линий вероятности был похож на слипшийся сгусток морских водорослей. «Вот так, уважаемые студенты, выглядит п****ц» - лишенной интонаций тоном пошутила Сущность, бывшая сейчас Владиславом.
- Алексей. В радиусе трех километров начата противозаконная охота. Объект ребенок. Мотоцикл водишь?
Романов ловко спрятал бутылку в глубокий внутренний карман пальто. Не пропадать же добру.
- Владислав. – он коротко кивнул -  Да.
О том, что ездить на мотоциклах без шлема и с долей содержания алкоголя в крови – противозаконно, Романову было прекрасно известно. Но в первом часу ночи, в Марьино, в радиусе трех километров полицейских на счастье одного трезвого и одного отравленного Светлого мага не оказалось.
Новенькая черная «Хонда» летела сквозь густую, тускло подсвеченную редкими фонарями темноту вперед, вслед за длинными светящимися бело-алыми нитями, указывающими путь не хуже любого GPS-навигатора. Не прошло и десяти минут, как они уже были на месте.
Луна пряталась за плотными темными облаками, лишая последнего естественного света небольшой, пойманный в бетонный плен внутренний двор. В окнах панельных бело-оранжевых 16-ти этажек редко светились прямоугольные полотна оранжево-желтоватого света. Узкие оконца лестничных клеток вторили им зеленовато-белым, в чьем неоновом оттенке неизменно таилось что-то холодное и злое.
Добела накаленные нити болезненно натянулись, словно обнаженные провода, утекая мимо погруженной во тьму детской площадки и низких металлических оградок клумб к обшарпанному, но внешне чистенькому фасаду подъезда выбивающейся из общего ритма восьмиэтажки. Вход был наглухо «заварен» плотно прилегающей металлической дверью. Конечно же, с домофоном.


Им повезло. В сумраке тяжелая железная хоть и нехотя, но отворилась, пропуская визитеров в тусклый, тонущий в густых зарослях светящегося темно-зеленоватого мха, подъезд. Вопреки ожиданиям Владислава, нити текли на наверх, а вниз – параллельно уходящей в кромешную тьму узкой лестнице. Он уже знал, что там, в самом низу есть решетчатая дверца и что она полуоткрыта ровно настолько, чтобы в черный, пахнущий помойкой и сыростью подвал, мог пробраться восьмилетний ребенок.
- Ты чувствуешь? – тихонько прошелестела Сущность, и Сумрак чуть дрогнул, разнося от центра подвала волну враждебной и плотной силы. Романов одинаково хорошо ощущал всех Темных, в независимости от их «специализации». Вампиры были там. Их было двое. По ощущениям – оба молодые.
Свет от фонаря, врученного Владиславу еще два года назад лично Гесером, заставил густую темноту, скопившуюся у самого входа в подвал, отшатнуться; потревоженное пространство издало протяжный, жалобный, похожий на сквозняк звук. Узкий световой коридор выхватил плавающую в воздухе серую пыль, кусок белой ночной рубашки, узкое детское плечо и длинную каштановую прядь волос. Прямо из темноты сумрака на Владислава глядели два горящих глаза полыхающей голодной жаждой вампирши. Он не увидел, но почувствовал ее улыбку, сочащуюся каким-то хищным, порочным ядом. Вампирша тем временем перевела взгляд и теперь смотрела Владиславу через плечо, очевидно – на Алексея.

- Ночной Дозор – по протоколу произнес Владислав, ища, но еще не находя второго вампира, который совершенно точно был здесь, замаскированный куда лучше блондинки-сородича. Только бы не на втором слое. 
- Не на втором - успокоила Сущность, приятно растягиваясь вовне и "обнимая" собой все небольшое помещение подвала. Он ощущал каждую трещину в облупленных известняковых стенах. Вампир прятался в левом дальнем углу и очевидно, готовился к нападению. А тем временем маленькая девочка вздрогнула, будто вдруг освободившись из плена зова – Всем выйти из сумрака. Девочка. Беги. 

Собеседник попался не из разговорчивых, что удивляло само по себе. Сотрудники, как правило, любили потрепаться о способностях, достигнутых уровнях, стычках. Этот больше делал, чем говорил. Имя уплыло от сознания опьяневшего вдрызг Алексея, но согласие действовать сообща, о чем сообщило короткое «да», дало сигнал к движению.
Стараясь не упасть, хозяин квартиры подхватил коричневую кожаную куртку с кресла, на котором недавно сидел отец, и направился за гостем к выходу, безуспешно пытаясь надеть косуху. Мысли ворочались в голове, как огромные тяжелые булыжники с острыми краями. Хватало только намечать планы на ближайшие десять секунд, а надо было пораскинуть мозгами о том, что их ждет на месте преступления.
- Девочка, милая… - зов не ослаб и не прекратился. Радоваться здесь или плакать?
При попытке закинуть ногу на сидение мотоцикла, Алексей едва не перемахнул через него, рискуя распластаться на асфальте в позе пришпиленной бабочки. Запрыгнув за спину визитера, Леша пытался расшевелить мысли – вспомнить все, что он знал о коктейле Саушкина. А знал он не так уж и много, учитывая, что обычные маги и люди принимали его считанные разы. Было достоверно известно только, что это отрава и несет непредсказуемые последствия для не относящихся к вампирам существ. Однако, Леша в детстве пил кровь, сам того не зная. Отец добавлял в еду сына несколько капель, собираясь инициировать наследника лет в одиннадцать-тринадцать. Что помешало планам Анатолия Л***, Алексей до сих пор не знал. Быть может, увлеченность практиками, которые чужды вампирам?
- Как же тошнит, б… - Равнодушная собранная спина водителя никак не отозвалась на это замечание. В голове по прежнему шумело, желудок сворачивался в клубок, подскакивал к самому горлу, намереваясь продолжить экзекуцию.
Алексей уже не знал, что сильнее – эмоциональное отвращение или вкус крови? Указывая то и дело рукой направление водителю, он старался найти зацепку в бродившей по жилам чуждой энергии. В начале ее было слишком много, чтобы попробовать ухватиться за ниточку этой странной субстанции чуждого происхождения, но теперь, Леша буквально видел ее в своем «теле». Мастер говорил, что любая антиэнергия может начать работать на тебя, стоит только подключиться к ней. Достаточно только успокоиться и поменять мнение, о том, что считаешь неприемлемым.
Стоило вспомнить об этом, как тошнота прошла, в голове появилась ясность, настроение улучшилось, но, конечно, чуда не произошло. Слабость и дезориентация в пространстве остались.
Они приехали. Было необычайно тихо в обычном дворе обычного района. Стандартная хрущевка с достоинством тянулась изо всех сил к небу между двумя красавцами-новостроями, небрежно наблюдавшими за домами из прошлого с высоты двадцать пятых этажей.  
Леша с трудом слез с мотоцикла, который в обычном состоянии мог водить чуть не с закрытыми глазами. Мысли теперь текли ровнее, появилась способность думать. Зов не давил на чувства, как раньше.
Родители девочки спали, как ни в чем не бывало. Незадолго до появления вампиров в здании, в семье произошел скандал. Мужчина и женщина обвиняли друг друга в комплексах, заработанных обоими в глубоком детстве, а в это время их дочь сосредоточенно переживала первую в своей жизни драму. Именно это дало ключ к ее сознанию свихнувшейся парочке.
Бережно коснувшись мха, буйно росшего здесь повсюду, Алексей «потянулся» к охотникам. Бурная радость, восторг и злость хлынули на молодого мужчину, сбивая с толку от подобного проявления чувств.
- Ночной Дозор, - в ответ захихикали, обдавая издевкой.  – Всем выйти из сумрака. Девочка. Беги.
Оперативник действовал по протоколу, тогда как здесь все выдавало ловушку. Сумасшедшие законам не подчиняются. В подвале, как в берлоге, сидело двое, уже даже не вампиры, а только существа без определенного названия. Изучая то, что двигало ими, Алексей видел руку отца. Только он мог так изуродовать слабых духом вампиров, людей…. Да все равно кого. Маленькие люди, слабенькие обращенные, эти двое,  девушка и парень, надеялись на быстрый взлет по уровням. Им пообещали кровь мага, а, на худой конец, живую жертву. Запретный плод. В девочке виднелось зерно Иной – хорошая правильная пища.
- Сам пришел. – Девушка показалась из темноты, дав увидеть себя мельком. – Пришел.  – Прошептала-прошипела, спряталась в тени.  Парень не показывался, но Алексей слышал, как тот мнется на месте, горя желанием прыгнуть на новую жертву.
- Выходи. Поговорим. – Устало предложил Леша, стараясь отключиться от обычного восприятия и перейти на тот уровень, который подарил ему коктейль. В те краткие мгновения, что удавалось, мир выглядел иначе: действительность превращалась в один серый холст, на котором двумя черными мазками проступали две фигуры кровопийц, девочка же смотрелась жутковато – красный сгусток с пульсирующей запятой сердца в грудной клетке.
Парень напал резко и без предупреждения, пока его подруга истерично хохотала, хлопая в ладоши - приветствовала порыв партнера. Умудрившись увернуться от вытянутой руки с зажатым в ней ножом, Алексей успел заметить водовороты из разнообразных цветов, окружающие силуэт.  Самые невообразимые оттенки от неонового оранжевого до ядовитого синего с примесями фиолетового, протуберанцами крутились вокруг вампира, смешиваясь с друг другом.
- Иди к нам, сладенький. Мы вершим суд. – Агрессивно прошипела девушка. Леша чувствовал ее настроение на всех уровнях – чистая ненависть. Так ненавидеть можно только того, кого не знаешь.
- По какому праву? – Девочка шевельнулась. Голос оперативника вывел ее из транса, а умение видеть больше, чем другие, подавило страх. Оставалось надеяться, что она все же уйдет из зоны досягаемости для вампиров.
- По праву приближенных. – Вампир был резок и целеустремлен. Безумие и фанатизм – любимые инструменты отца. Леша успел с ними познакомиться за последние пять лет. Парень больше девчонки жаждал крови, ее тянуло к славе, силе и деньгам, а вот его – служить Высшему.  – Сдайся нам.
- Вы же сожрете меня. – Ехидно ухмыльнулся Алексей. Пируэт, спасший ему здоровье, дался с трудом. Стены никак не хотели остановиться и плясали перед глазами.
- Это еще слишком милосердно. – Сказал, как выплюнул яд, парень. Эмоциональный посыл был такой, что неподготовленный человек имел все шансы погрузиться в депрессию на несколько дней. Причем он не смог бы объяснить окружающим истоки своего состояния.
- Обмен. Пусть твой приятель забирает девчонку, а ты идешь к нам. – Мурлыкала вампирша. – Или он тоже хочет уйти навсегда?!

Слишком много разговоров. Этот случай не был похож на все остальные. Здесь было что-то не так. И Романов хорошо ощущал, что именно. Ситуация слишком сильно напоминала заранее поставленную сцену. Рука талантливого, но зазнавшегося режиссера чувствовалась так, как чувствуется едва заметный сладковатый привкус розового газа, обозначающего удушливую фальшь гротеска. Кто-то поставил эту сцену, пригнав сюда их, как марионеток. Казалось, стоило только сказать "не верю", и все разрушится. Но картинка оставалась все такой же яркой, вампиры никуда не девались, а глупая маленькая девчонка стояла посреди подвала, как неестественно живой истукан. Так-то. Даже фальшивка бывает настоящей. Даже фальшивка может убить. И это было так взаправду, что даже не бесило. 

Не упуская из зоны своего восприятия тесное, удушливо-сырое пространство со всеми действующими лицами, Владислав краем глаза покосился на "напарника", будто проверяя, не замешан ли он во всем этом. Черный густой лубок линий вероятностей извивался десятками, сотнями маленьких и скользких гадов. Он так и думал, что вляпается сегодня в какое-нибудь дерьмо. И вот теперь это совершенно очевидно случилось. И что бы Романов ни сделал сейчас, он только завязнет еще сильнее. Нет, это не пугало. Это обещало быть просто мерзко и все. Уж лучше было снова оказаться на втором слое сумрака наедине с продавцом кошмаров. То была чистая охота. А здесь пахло грязной интригой.

Становилось совершенно очевидно, что Алексей тоже замешан во всем этом - и замешан глубоко. Именно поэтому Владислав был здесь. Именно поэтому Гесер выбрал его. Обдумывать случившееся или злиться на начальство за откровенную подставу было некогда. Еще немного, и запах гротеска сменится запахом крови.
- Обмен. Пусть твой приятель забирает девчонку, а ты идешь к нам.  Или он тоже хочет уйти навсегда?!
И на кой черт он одел пальто, когда для драки лучше подходит косуха?
Не говоря ни слова, Владислав схватил ребенка за плечо и почти швырнул девочку по направлению к черной зияющей дыре выхода, успев выкрикнуть:
- Пошла отсюда! Уведи ее!
 Он не собирался разговаривать, и от этого невольно выиграл лишнюю долю секунды. Сумрак сомкнулся над ним, как смыкаются холодные воды глубокого, давящего океана. Вампир уже был здесь - пока только парень. Его ненависть ощущалась вибрирующим сине-алым звоном, мощно заливающим все пространство подвала ярким, слепящим заревом. Силён. Не по опыту силён. Если бы не защита, от Владислава осталась бы жалкая прозрачная тень. 
- Сдохни
Приказ был подобен оглушительному взрыву, призванному сотрясти до основания и снести под ноль даже очень сильное сознание, выжать и выжечь из него не только Силу, но и элементарный разум. Но даже слабый маг может поставить хорошую защиту. Романов был средним магом и над своей защитой работал непрерывно, будто возводя ее на случай ядерного взрыва. День за днем. День за днем. И вот, момент ИКС настал.
- Свет прощает и принимает тебя
Пространство, неумолимо сжимающее Романова в огненных тисках дрогнуло - и хлынуло назад, вопя разнообразием резко осветляющихся до концентрации жесткого светового поля спектров.
 Вампир завизжал - высоко, будто разрывая сумрак на множество ярких осколков - и, полуобожженный, вывалился в реальность. 
-Хорошо. Но еще не конец.
Безумный оскал и неконтролируемое бешенство серьезно раненого, но все еще довольно сильного зверя обрушились на Романова моментально; захлебнувшись воздухом на первом вдохе, Владислав поначалу не почувствовал силу удара, нанесенного ему в левую сторону груди. Он не успел понять, чем били. Дыхание перехватило; Романов отлетел к стене, едва не поцеловавшись с ней лбом.
Похоже, у него было сломано ребро. Где-то глубоко под пальто, по телу разливалась обжигающе горячая жидкость. Много горячей жидкости. Морщась от боли, он рванул от себя мягкую черную ткань; пластиковые пуговицы стукнулись о бетонный пол глухо, как во сне. 
На пол посыпались осколки.
Романов был весь облит водкой. А уж спиртом от него теперь несло за километр.
- Твою ж....
Схватив фонарь в левую руку, а внушительный, омытый водкой осколок - в правую, маг вскочил на ноги, напрочь забыв о сломанном ребре. Время размазывать по рылу сопли еще не пришло. Тем более, что на на него уже нацелилась вампирша, вероятно полагая, что с ним будет легко покончить. Ее приятель либо собирался, либо уже занимался Алексеем; и нужно было его остановить.
Бледно-белый свет Гесеровского фонаря быстро выхватил из темноты крашеную сучку, которую у Романова язык бы не повернулся назвать девушкой. Красные, на глазах надувающиеся пузыри ожогов будто обнажили ее истинную сущность в десять раз лучше, чем это мог бы сделать даже сам Сумрак. Вампирша вздрогнула и отчаянно закричала, не понятно от чего больше - от боли или же от страха за свое некогда красивое, а теперь уже безвозвратно изуродованное лицо. Романова она не интересовала. Наверное, зря.
Он бросился к Алексею, который уже сцепился с более сильным вампиром, повалившим "Джейме Ланнистера" на пол. Немного везенья, и....
Пальто на нем уже не было. А потому вонзившиеся в оба плеча когти вампирши не заметить оказалось трудно. Крутанувшись на месте, Владислав резко сбросил с себя преисполненную жажды крови и мести "девушку", но она тут же бросилась на него снова, с такой силой, что он не устоял на ногах. Ее не пугал даже запах спирта, настолько ополоумел ослепший разум, уже начавший пожирать сам себя. Гесеровский фонарь звонко ударился об пол, укатившись в темноту по направлению к еще живому и даже почти здоровому, по ощущениям, Алексею.
 Глаза вампирши полыхали красным огнем, клыки сочились ядовитой слюной. Всколоченная, полностью потерявшая человеческий вид, она походила на типичную кровососущую тварь из Голливудских фильмов ужасов. Он не хотел ее убивать; но когда она, ощерившись, ринулась прямиком к его горлу, у него просто тупо сработал инстинкт. Кусок стекла вонзился в ее шею до основания, и горячая, густая кровь хлынула на него - на этот раз по-настоящему.

Время застыло или, нет, облеклось в какую-то новую совершенную незнакомую Алексею форму – к обычным событиям и мыслям добавилось третье измерение, в которое-то он и ухнул с головой. Совсем рядом происходила схватка между нежданным напарником и вампирами, а Леша буквально плавал в вязкой медленной субстанции, успевая передумать столько мыслей за мгновения, сколько раньше не потянул бы.
Здесь все выглядело иначе, казалось странным и новым, но, в то же время, близким и родным, как во снах, где проходила основная практика. Серая мгла подрагивала и струилась, обволакивая тело прозрачной завесой. Алексей вскинул голову, осматриваясь по сторонам. Парень, привезший его сюда, вампиры, стены подвала, покрытые мхом – все выглядело, как и до этого момента, кроме девочки.
- Пошла отсюда! Уведи ее!
Это ты мне? - Мелькнуло в насыщенном потоке мыслей. - Но я же занят. - Искренне и с детским удивлением подумалось в дополнение.
Самоубийством было бы отвлечься хоть на секунду от контроля над девушкой, затаившейся для прыжка. Леша чувствовал в ней хаос из чувств, последствий и мыслей. Насильно инициированная из простой смертной, она до сих пор не понимала, что произошло и насколько это важно. Просто жила, кичась новой сущностью, как модной тряпкой, на самом же деле начиная впадать в панику в глубине души. Показательно облизывая губы языком, словно от жажды, вампирша призывно улыбалась, зазывала сигналами:
- Какой сладенький, красивый. Красивее моего мальчика. Иди ко мне.
Красивый. – Тупо подумал Леша, отводя взгляд от нее к стене, туда, где пряталась девочка. Он помнил, как в раннем детстве, когда еще была жива мама, к ним в гости пришел высокий элегантный мужчина. Родители отнеслись к нему, как к самому дорогому гостю: мама накрыла на стол, отец угощал лучшим коньяком и сигарами, все смеялись, непринужденно болтали… Гость, порой, окидывал Алексея пронзительным стальным взглядом, улыбаясь как старинному знакомому. Сила, излучаемая им, показалась мальчику настолько осязаемой, что он сравнил ее с пирогом, который можно резать на ломти и есть. После ухода гостя он рассказал потом отцу про это ощущение. Тот обрадовался и взъерошил волосы сыну: «Завулон. Запомни это имя. Он назвал тебя красивым и усомнился в пригодности, но он ошибся».
Зачем я это вспомнил?
Глаза девочки вырвали Лешу из воспоминаний. Красные точки глаз, как у оборотня. Ребенок вышел из гипноза и теперь с интересом наблюдал за происходящим. Иная. Леша улыбнулся девочке, в ответ она попятилась, но взгляд не отвела и не убежала, хоть и могла: вампирша отвлеклась от нее, а ее дружок сцепился с напарником.
Волк. – Почему-то с удовольствием подумал Леша, ощутив нужный импульс от девочки. Это хорошо. Гесер жаловался, что в последнее время волков среди оборотней мало. Все больше рыси, медведи и совы. Волки обладали особенным даром чуять «запахи», дольше других оставались незамеченными, переносили предметы и умели удерживать свои эмоции в обличье животного, тогда как другие виды где-то, да грешили по названным пунктам.
Девочка нахмурилась и Леша уловил почему. Ярость наполнила подвал до краев, напоминая цунами. Вампир бередил карту эмоций, подбивая своих противников на яркий ответ. Его подружка оказалась наиболее восприимчивой к этому. Не имея возможности зацепиться за ровный, почти равнодушный фон Алексея, она сунулась было к напарнику, только что закончившему первый раунд с вампиром.
Леша с недоумением осмотрелся, пытаясь понять, почему он стоит в стороне? Верно ли это? Верно, - шепнуло сознание и реальность обрушилась на все органы чувств разом.
Крик обожженной вампирши, гнев напарника, безумие вампира, радость девочки. Как здесь не оглохнуть?
Получив сильный удар, отправивший его в позу эмбриона, Леша успел заметить, как серую мглу прочертило по очереди три столба черного дыма. Один из них пришелся очень близко к нему самому, второй попал к напарнику, а третий завис в стороне. У подножия начинающих развеиваться столбов лежали шахматные фигуры. Старые, с паутиной трещин на благородной эмали, с полуоторванными войлочными подставками.
- Ф-ф-ф-ф, - шумно сипел Леша, ощущая, как реальность прорывается к нему через боль в солнечном сплетении. На расстоянии каких-то пяти сантиметров от своего лица он наблюдал рыло вампира, ощерившегося в безумии. Остро пахло гнилью.
Было очевидно, что простой физической силой справиться с вампиром невозможно. Достучаться по протоколу – тем более. Леша искал в памяти схожие случаи и не находил. Личной практики у него не было, но учебники и случаи по зачистке все же снабдили парня неким багажом знаний, который в данном месте не имел никакого веса.
Все нутро Алексея орало, что здесь нет места логике и учебникам: ярость вампира была искусственной, натравленной со стороны. Снять с него наговор в такой ситуации архизадача. По-крайней мере, в себе и в напарнике Леша не видел способности удалиться прочь от этого места, чтобы тут же вернуться спокойным и снять дурь безумия с вампира. Уже не говоря о том, что Алексей ранее не видел таких вампиров. Этот смахивал на животное или того хуже, стандартный образец из фильма ужасов, которыми потчуют обывателей, тогда как Леша давно привык к вампирам в повседневной жизни, где видел их спокойными интеллигентными людьми. Не без особенностей, конечно.
Сознание лазало по защите вампира, как скалолаз по Китайской стене. Щупало, искало, простукивало. Времени оставалось катастрофически мало. Напарник был занят вампиршей, а ее приятель напирал, пытаясь добраться до горла Алексея.
Леша так и не понял, как это произошло. Только что перед ним была цельная стена, как вдруг он буквально провалился в брешь. Здесь оставалось только залить все светом, слишком поздно осознав, что вампир не выдержит экзекуцию…  От дикого вопля парня, вторившего визгу вампирши, лопались перепонки, болела голова и ныли зубы, но куда страшнее показалась Алексею тишина, в которой прозвучал знакомый скучающий голос:
- Всем выйти из Сумрака. Дневной дозор. Нарушение, господин Гесер.
С отвращением столкнув с себя мертвое тело, Леша попытался осмотреться, но вокруг была только тьма. Зато запахи не радовали – спирт, кровь, тухлое мясо, сырость, пот.
- Какое же это нарушение. – Не менее ровный голос раздался из другого конца помещения. Леша повернул голову в ту сторону, пытаясь рассмотреть говорившего. – Все по протоколу.
- Применение силы не по уровню – раз. Казнь без суда – два. Здесь замешаны мои люди при загадочных обстоятельствах, но они мертвы. Как теперь выяснить правду? Три. Убийство совершено на глазах неинициированного оборотня, который в равной степени может выбрать Ночной или Дневной дозор, но после цирка, устроенного Вашими людьми, склоняется к Ночному. Четыре.
Волков захотели, Борис Игнатьич?  - Говоривший явно улыбался, Леша тоже улыбнулся разбитыми в кровь губами: он угадал с оборотнем.
- Ну, положим, Вы бы от них тоже не отказались.
- Я буду требовать ареста этих двоих. С какой стати зелень зеленая ходит на оперативные вызовы такой степени?
О ком шла речь, Леша не знал, но догадывался, что о нем. Нежданный напарник тут же кинулся в бой, пытаясь организовать операцию по спасению ребенка, что выдавало в нем оперативника со стажем, тогда как сам Алексей «ушел» в серый туман. Насколько это профессионально стоило обсудить потом с начальством. Сейчас же болело все тело: пока шли поиски слабого места в защите вампира, последний успел неплохо избить горе-оперативника, по-животному разодрав когтями в кровь, не смотря на кожаную куртку, плечи, грудь и шею, а кое-где зацепив лицо.
Темнота перед глазами еще ярче оттенила картинку из недавнего прошлого в памяти и Леша вздрогнул всем телом – это не он нашел брешь, а она нашла его!
- Их группа была ближе других к месту трагедии.
- Трагедия у Дневного дозора: мы потеряли вампира, подозреваемого в неправомерной инициации смертной и его жертву. Кто знает, может по выгодной для Вашего ведомства причине. Мое последнее слово: я обращусь к Инквизиции с рапортом. Будет суд. Потрудитесь объяснить, как ваши люди ходят в сумрак, не имея никакого опыта, но не мне, а инквизиторам.

Сдержанная удовлетворенная радость от победы над тварями ярко вспыхнула в недрах существа Романова, в мгновение ока разогнав тьму - и тут же поблекла, будто теряясь в мрачных руинах разрушенного храма жизни. Тьма медленно, но верно сгущалась снова, намереваясь пожрать звездочку желтовато-белого света подобно липкой и мерзкой мрази. Да, они с Алексеем остались живы, в каком то смысле все было кончено, но хватило одного единственного мига, чтобы радость от удачно закончившейся оперативной вылазки испарилась. "Удачно" просто постольку, поскольку и Романов, и Алексей остались живы. Это было главное. Но в остальном все выглядело довольно паршиво - впрочем на этом черно-сером фоне их спасенные жизни подсвечивались для Романова еще более яркими пятнами. Черт возьми! Рядом валяются два трупа, а он радуется! Может он просто хренов эгоист?
Мертвая вампирша ничком лежала на Владиславе, уронив голову на ледяной пол. Ее кровь горячо и липко стекала по его шее, заливая некогда белую, хоть и малость поношенную, рубашку. Поморщившись, он с усилием сбросил с себя отяжелевшее тело девушки, и сел на полу. Глубокий порез на правой ладони сильно кровоточил, смешиваясь невидимыми во тьме горячими ручейками с холодеющей кровью почившей жертвы. Весь левый бок пульсировал и болел. Хотелось водки, но ее не было. О том, что они с Алексеем здесь уже не одни, Романов догадался, но поначалу никак не отреагировал на визит Завулона и Гесера собственными персонами в забытый всеми Богами подвал. На это ему было пока что глубоко плевать. Он сделал свою работу, полностью исполняя предписание и претензий к нему не может быть по определению - никаких.
- Что то вы припозднились. Оба. Все веселье пропустили - первая ядовитая мысль обвила его рассудок зеленоватой ленточкой, жаля глубоко запрятанное в душе одинокое "я". Эта раздирающе-недобрая зелень ярко отразилась в его взгляде, направленном через густой мрак на Завулона.
- Успокойся- услышал он мягкое, растекающееся теплым бальзамом приказание - Все это - игра. Она не стоит твоей злости.

- Я буду требовать ареста этих двоих. С какой стати зелень зеленая ходит на оперативные вызовы такой степени?
Несмотря на убедительное предписание голоса, который, конечно же, был совершенно прав, резкое бешенство волной бросилось Романову в глаза, будто штормовая волна на отвесные скалы. Теперь уже ему было не плевать. Предыдущие слова Завулона, слова, которые он вроде бы даже не слышал, будто выходили из сумрака, вспыхивая огненными письменами на убогих затхлых стенах. Они жгли его чувство справедливости каленым железом. Он, Владислав Романов, оперативный работник Ночного Дозора, маг третьей категории, сделал все правильно, а если и нет, то он готов выслушать нарекание от Великого Гесера, но не от этого ублюдка Завулона.
- Успокойся- повторил голос.
Он должен был успокоиться...должен...успокойся....
Должен?! ОН должен УСПОКОИТЬСЯ?!
- Владислав.
Романов выдохнул. Он понимал. Он все прекрасно понимал. Но буря оказалась слишком сильна.
- Применение силы не по уровню – раз. Казнь без суда – два. Здесь замешаны мои люди при загадочных обстоятельствах, но они мертвы. Как теперь выяснить правду? Три. - звучало у него в голове. Да, это было смешно. Да, их разумеется, никто не арестует. Не будет никакого суда. Да, это спектакль. Но все это взбесило его так сильно, что он готов был пойти даже на глупость, только бы выплеснуть все то, что так бешено билось о его грудь изнутри. И пусть даже Гесер вышвырнет его из Дозора взашей.
Едва не рухнув обратно на пол, Романов поднялся на ноги и сделал несколько твердых, хоть и болезненных шагов, навстречу Завулону.
Никакая. Темная. Тварь. Не будет. Разговаривать. Так. С Великим. Гесером.
- Требовать ареста?  - яростно прошипел он, едва не плюнув в сторону Завулона ледяным ядом - Ты должен целовать нам сапоги, за то что мы не сдохли, разбираясь с твоими выродками.
О, пожалуй, сейчас он бы согласился и на смерть - если бы она могла принести Великому Темному развоплощение в зале Суда Инквизиции! В иное время Романов не испытывал к Завулону столь ярких чувств - но сейчас он от всей души желал главе Дневного Дозора, чтоб того разорвали на части дикие псы. Именно в такой формулировке.
Боль медленно отступала под натиском праведной ярости. Не теряя твердости шага, Романов подошел к побитому вероятно, не меньше, а то и больше него, Алексею. А парень-то молодец. Справился с вампиром, пока Владислав отбивался от бешеной сучки. Морщась от неприятных ощущений в боку и груди, Романов нагнулся, протягивая напарнику окровавленную руку и, с усилием поднял того на ноги, едва не рухнув тут же вместе с ним. Удержать шаткое равновесие помогло плечо Алексея. Да, с лихой ездой на мотоцикле придется обождать.
- Мои люди действовали по протоколу - еще раз и совершенно ровно прозвучал голос Великого Гесера - Я сам подам рапорт в Инквизицию и уверен, что Вы сумеете объяснить, каким образом молодой и.... зеленый вампир едва не убил опытного боевого мага третьей категории.
Едва таща на себе покоцанного Алексея, Романов доковылял до фигуры Великого Гесера как раз, когда тот закончил говорить. От Гесера веяло таким убийственным спокойствием, что Владислав начал успокаиваться сам, будто ребенок, очутившийся рядом с родителем. Тяжелая и теплая рука Гесера легла Романову на плечо. Глава Ночного Дозора кивнул Завулону со сдержанной вежливостью, будто принимая брошенный вызов - и все трое скрылись с места происшествия.  

Кабинет Гесера был точно таким же, как и в тот день, когда Романов впервые появился здесь. И точно таким же, как тогда, когда шеф приказал ему ехать к Алексею. Здесь всегда было умиротворяюще спокойно. Даже эмоции, испытываемые Владиславом, всегда как то сглаживались здесь, как впрочем и в присутствии самого Великого. На то, что их погладят по головке за случившееся, Романов не рассчитывал. А потому он ничуть не удивился, когда Гесер облокотился о свой письменный стол, произнеся с легкими нотками металла в умеренно-добродушном тоне:
- А теперь, дорогие мои, потрудитесь объяснить, что произошло.
Вздохнув, Романов уверенно шагнул вперед, как старший, обязанный отвечать за двоих. Подняв не Гесера горящие зеленым огнем глаза, он уже было собирался открыть рот, но Великий внезапно перебил его.
- Не ты, Владислав. Послушаем сначала Алексея.

Завулон забавлялся, играя с ними, как с котятами. Вызов сочился из его ауры, наполняя пространство эмоциями. Слишком знакомая для Леши ситуация не цепляла его в той мере, в которой явно коснулась напарника.
- Требовать ареста? Ты должен целовать нам сапоги, за то что мы не сдохли, разбираясь с твоими выродками.
Именно такого и добивался Завулон. В темноте было слышно, что маг снова улыбается. Мороз пробежал по хребту Алексея, заставив встряхнуться. Завулон, конечно, играет с ними, но не как с противниками, а как кошка с мышкой.
Смейся, сегодня твоя западня провалилась.
Быть может, само ощущение того, что от них только и ждут эмоций, заставляла Алексея прятаться в «серую мглу»?
Зрение понемногу возвращалось: стали видны силуэты в полумраке. Точеный профиль Завулона и мягкий Гесера выглядели гротескно в подвале. На мгновение в голове промелькнула мысль, что стоит сейчас Гесеру сорваться, как все случится здесь. Воинство откинет налет современной цивилизации и ринется в эту точку на карте мира… Оба Дозора обнажит свои клыки и прольется кровь. Инквизиция войдет в эту стычку, чтобы сгинуть или останется в стороне, пытаясь уговорами воздействовать на воинства Света и Тьмы. Люди забудут про свои старые проблемы под натиском эпидемий, возросшим уровнем преступности и беспредела. Кровь простых смертных будет литься рекой, пока кто-то не остановится, как когда-то…
По лицу протянуло легким сквозняком – это напарник резко приблизился к нему и протянул руку, предлагая помощь. Леша с благодарностью принял помощь. Теперь он видел намного лучше, чем несколько минут назад.
- Мои люди действовали по протоколу. Я сам подам рапорт в Инквизицию и уверен, что Вы сумеете объяснить, каким образом молодой и.... зеленый вампир едва не убил опытного боевого мага третьей категории.
Разумеется, Гесер был спокоен. Не приходилось сомневаться в человеке, который веками вел Ночной дозор даже тогда, когда он еще носил другое имя, но Леша не отрывал взгляд от лица Завулона. Начальник Дневного улыбался ровно и безмятежно, а потом все исчезло.
Сумрак впился в Лешу сотней ледяных иголок, пронизывающих все его существо холодом, но не смотря на это мужчине было приятно осознавать, что не придется ехать через весь город на мотоцикле или даже в машине. Тело болело после схватки, саднило ссадины и порезы, ломило затылок, мутило. Все это меркло в сравнении с тем, что могло бы быть, но приятнее от этого не становилось.
В кабинете Главы дозора Леша очутился второй раз в жизни и теперь с любопытством осматривался. Больше всего его заинтересовали мягкие кресла вдоль стола, однако, хозяин кабинета не предлагал им присесть, а нежданный напарник так и остался стоять. Пришлось последовать его примеру, молясь о том, чтобы не опозориться, рухнув на пол.
- А теперь, дорогие мои, потрудитесь объяснить, что произошло.
По губе пробежала теплая струйка и что-то капнуло на ковер коричневых оттенков аля совдеп-мы-помним-тебя. Кровь? И вправду кровь.
- Не ты, Владислав. Послушаем сначала Алексея.
Владислав. Леша отвлекся от вытирания носа пальцами и окинул напарника коротким оценивающим взглядом. Да, ему шло это имя. Другое Леша теперь и не дал бы этому парню. Кажется, напарник называл свое имя, но Алексей этого почему-то не помнил.
- Сядь. – Это уже был приказ.
Оставалось с удовольствием ему подчиниться, рухнув в кресло напротив стола.
- Ты пьян. – Жестко и в тоже время с сожалением подытожил Борис Игнатьевич, выпрямляясь, как пружина.
- Должно быть еще да. - И мне не стыдно.
- Коктейль Саушкина. – Безошибочно отметил Гесер и тут же продолжил уже по подвалу, - Два вампира. Один из них весьма слабенький и охотно подчиняющийся закону в обычное время. Вторая – инициирована им вчерашней ночью. По уровню простой человек, но после инициации не поддающийся контролю хищник. Нет ничего хуже шизофреника после инициации…
Гесер откинулся на спинку кресла, запустил руку куда-то под стол. Зашуршал выдвигаемый ящик, что-то звякнуло. На столе появилось три рюмки и бутылка водки. Леша тупо смотрел, как начальник собственной рукой разлил напиток: два полных стакана и в один плеснул на дно.
- Пейте. Особенно ты. – Гесер поставил перед Алексеем стакан. – Я с вами за компанию пригублю. Еще с Инквизицией встречаться.
Инквизиция… Память зашевелилась, как старый толстый и непременно ленивый кот. Три столба. Три силы. Стена. Брешь.
Водка была едкой, как ацетон, который Алексей сдуру попробовал когда-то.
- Я вспомнил, - просипел  он разбитыми губами, стараясь восстановить дыхание. Тошнота улеглась, боль притупилась. Стало вполне сносно. Еще бы не капало из рассеченной переносицы на ковер! – Вампир был очень сильный. Он мог бы удавить меня, но не сделал этого. Физически его сила превосходила мою в несколько раз, а на уровне ментала очень высокий уровень защиты. Я пытался найти лазейку, искал ее… пока он рвал меня в реальности.
- Да, - жестко напомнил о себе Гесер. Начальник уже выпил свои «двадцать капель» и теперь сидел напротив будто в напряжении – опершись локтями о стол и чуть наклонившись вперед.
- Стена была идеальной. Такой я не видел никогда. Кирпичик к кирпичику. Защита такого уровня для меня внове. Стоило задуматься над этим, как я попал в брешь. Рваная дыра огромных размеров. Она двинулась на меня, словно не я, а она охотилась на меня. Там был Инквизитор.
Все это напоминало мямленье маленького мальчика, но собраться и говорить четко не получалось.

Гесер внимательно слушал рассказчика, и по выражению его лица было ясно, что глава Ночного Дозора прекрасно понимает смысл всего сказанного и вполне ориентируется в ситуации. Владиславу же мучительно казалось, что сам он не поспевает за Алексеем и только путается в вязкой, мутной дымке чужих ощущений, на которые он с самого начала пытался настроиться. И чем сильнее пытался, тем хуже у него получалось. Это раздражало и наводило на мысли о собственной бесполезности. Где-то внутри него плавало мерзкое чувство: он тащится за всей этой ситуаций словно последний вагон на прицепе, когда она просто напросто его не касается. Это всего лишь очередная грязная игра, затеянная с одной целью - замарать их всех.
Тем не менее, Романов изо всех сил пытался разобраться в сбивчивом рассказе напарника, до тех пор, пока в голове не щелкнула мысль о том, что это бесполезно. Только его собственные ощущения могут прояснить дело, если он, конечно, захочет этого сам.
Запах водки, смешивающийся с металлическим запахом крови и все нарастающей болью, продирал до костей. Несмотря на то, что схватка закончилась и боевые навыки Романова вряд ли могли понадобиться в ближайшие четверть часа или даже час, напряжение, пропитавшее его существо, не проходило, а наоборот - нарастало в мышцах. Пространство слегка звенело вокруг, касаясь сознания Владислава мелкой рябью.
- Стена была идеальной. Такой я не видел никогда. Кирпичик к кирпичику. Защита такого уровня для меня внове. Стоило задуматься над этим, как я попал в брешь. Рваная дыра огромных размеров. Она двинулась на меня, словно не я, а она охотилась на меня. Там был Инквизитор.
Инквизитор.
- Владислав.
Пространство дрогнуло, будто потревоженное тонкой, точно пущенной в цель стрелой. К нему обратились по имени, но он не придал этому значения, приняв чужое вмешательство в свое ментальное пространство за собственный внутренний голос, который, кстати, конкретно в эту минуту молчал, будто его и не было. Внезапно Романов понял, что рухнет прямо на красивый Гесеровский ковер, если немедленно не выпьет - и в ту же секунду тьма опустилась ему на глаза, угрожая отправить бравого оперативника Ночного Дозора в небытие. Однако краткий проблеск спас Романова от позора: стакан водки блестел впереди, словно маяк посреди бушующего океана, и Владислав понял, что спасен, когда пальцы здоровой левой руки неловко стиснули холодное плотное стекло. Водка приятно мерцала серебристой дымкой, которую Романов успешно визуализировал перед тем, как опрокинуть в себя живительную жгучую жидкость, а после упасть в удачно расположенное рядом кресло.
- Интересно. - тем временем изрек Гесер, стукнув подушечками пальцев по столу - Впрочем, этого следовало ожидать. Не так ли, Влад?
Романов ощущал себя оголенным проводом, по которому то и дело пропускают заряды электрического тока. Любого касания к его внутреннему "я" было достаточно для того, чтобы он дернулся.
- Так ли - неожиданно жестко отозвался он. Левая рука непроизвольно дернулась, едва не уронив на пол стакан - Я понял, что это ловушка. Но все равно пошел. Лучше было угодить в нее сразу, чем потом.
Долгий взгляд Гесера в ином случае мог бы заставить Романова опустить глаза, но не в этот момент, а потому он с честью выдержал пристальное внимание начальника. Впрочем, Гесер не особенно усердствовал.
- Это все? - спросил Борис Игнатьевич, и накалившаяся было атмосфера выровнялась, разливаясь по кабинету мощной волной обычного спокойствия.
Стоило сказать Гесеру о том, что там, в подвале, с ним вышел на ментальную связь наблюдающий за происходящим Инквизитор. Владислав не был уверен в этом на 100%, но тонкая и странно родственная ниточка ощущений вела его именно к этому слову. Это было важно - Романов это знал. Но говорить на эту тему в присутствии Алексея ему не хотелось. С другой стороны нечестно было молчать. Он искоса посмотрел на напарника, даже не пытаясь замаскировать оттенок недоверия в зелени взгляда.
- Нет. Со мной вышли на ментальную связь после вашего появления. Инквизитор.
Левая бровь Гесера приподнялась.
- И?
- Он назвал меня по имени и попросил успокоиться. Сказал, что это всего лишь игра. Может быть вы объясните, что все это значит?
Ты ведь и сам понимаешь
- В другой раз. А сейчас вот что я вам скажу. - Глава Ночного Дозора поднялся с кресла и обошел свой любимый письменный стол. - С этого момента - никакой самодеятельности. Вы принимаете вызовы только из штаба Ночного Дозора и только по рации. Служебный автомобиль вам выделят. Это понятно?
- Да.
- И Романов. Не советую заниматься самолечением. Целитель из тебя извини, неважный. В медсанчасть, оба.  
С утверждением о целительстве Владислав мог бы поспорить. Но Борис Игнатьевич уже снимал с рычага увесистую трубку, чтобы сделать какой-то важный звонок: их присутствие в кабинете больше не требовалось. Кивнув Алексею, чтобы тот следовал за ним, Владислав потащился к двери, чувствуя себя при этом крайне и во всех отношениях паршиво.