Серое небо капюшоном нависало над головой, когда Санса вошла в Богорощу накануне рассвета. Королевская гавань едва-едва просыпалась, но сюда звуки дворца и города почти не долетали. Слишком мало осталось староверов на Юге, Старые боги дремали в полном одиночестве, доживая свой век под присмотром Семерых.
Остановившись по центру святого места, Санса наконец осмелела и подняла глаза на деревья. Сегодня здесь было необычно тихо: не было слышно и шороха от красных листьев, а вырезанные лики смотрели грозно и с укоризной, как казалось девочке.
Один из ликов был варварски искалечен чьей-то жестокой рукой: на древнем стволе виднелись многочисленные царапины, зарубки и даже вырезанный третий «глаз», из которого обильно сочился сок.
Девушка долго потрясенно смотрела на эту шокирующую для каждого северянина картину, пока вдруг не решилась дотронуться до потека, тут же облизав по наитию липкую каплю с пальца. Сок был соленым, как человеческие слезы и сам лик после поступка Сансы будто изменился. Он смотрел на нее, как живой человек, заинтересованно и жадно. Сансе стало страшно, но она не ушла. Заставив себя оторвать взгляд от коры, девушка стала на колени и начала молитву. Это была просьба даровать ей спокойствие, силы на дорогу и те вещи, что предстояло сделать.
Прошедшей ночью ей снилось, что она идет по зимнему лесу, полностью заросшему соснами. Было темно, холодно и очень тихо. Черные стволы темнели стройными рядами на фоне белого снега, пока она шла мимо них. Это было монотонно-скучное путешествие, едва Санса подумала об этом, как очутилась в каменном коридоре. Он бесконечной темнотой уходил вглубь земли. Оглянувшись, она не увидела позади себя ничего. Несколько шагов в темноту сожрали окружающую действительность, девочка будто повисла в черной пустоте, но, отступив, она оказалась в том самом коридоре, где стенкой была темнота, а продолжением сереющий свет в конце длинного тоннеля. У нее не было выбора, Санса пошла по тоннелю, не оглядываясь назад, но зная наверняка, что позади нее нет ничего хорошего.
Теперь она не позволяла себе отвлекаться от путешествия, боясь вновь перенестись в какое-то еще менее дружелюбное место. Стенки тоннеля давили на нее, ощущение близости тьмы раздражало, но она, не боясь, шла дальше, принюхиваясь к сырому воздуху. Обоняние во сне значило очень много, она постоянно пыталась что-то унюхать и это было очень странно; в реальной жизни Санса Старк никогда не стала бы жадно раздувать ноздри, но это был сон и она не знала об этом, лишь понимала, что поступает непривычно. Под ногами мягко шуршали мелкие камушки, отмечая, что она все же двигается и ее путешествие не иллюзия.
Спустя какое-то время она устала и прилегла прямо на пол, возбужденно оглядываясь по сторонам и испуганно замерла уже спустя секунду. Она отвлеклась от пути и вокруг вновь все поменялось: зажглись факелы, стало холоднее, в грудь забрался непривычный страх. Она словно знала, что ей здесь не место, но нужно совершить некий поступок.
- Эй…, - тихий родной голос застал Сансу врасплох, она застыла, боясь повернуться назад, когда чья-то рука мягко легла ей на голову, взъерошивая шерсть. Она была волчицей и сейчас, увидев отца прямо над собой, осознала, что была ею с того момента, как очутилась в странном зимнем лесу.
Эддард Старк стоял во весь рост перед белой изящной лютоволчицей, испуганно и дико поглядывавшей на него из под косматых бровей. Она дичилась его, но стояла смирно, давая человеческим пальцам нежно трепать густую шерсть на загривке. Позади них по прежнему была темнота, над ними – крутые своды, перед – серый тоннель, но теперь в полумраке отчетливо можно было различить статуи королей Севера. Санса вздрогнула и прижалась к ноге отца. Неужели она уже умерла? Но если папа здесь, то где мама, Арья и братья…? Ответ на последний вопрос пришел внезапно. Она сама увидела человека, сидевшего далеко от них с отцом. Высокая черная фигура сидела на сундуке, а в ногах ее покоился лютоволк. Санса слышала запах брата-человека и брата-волка. Они откровенно вгоняли ее в панику и, если бы не рука Эддарда Старка, лютоволчица могла бы уже сорваться с места, умчавшись в темноту к своей погибели.
Она с трудом отвела взгляд от странной фигуры, от которой веяло горем и беспокойством, и вновь посмотрела на отца. Нед Старк сел на свой каменный трон и взял в руки точильный камень, словно собирался точить меч. Льда не было видно, лорд Хранитель Севера с грустью смотрел на свои руки, забыв про лютоволчицу.   
А ей было страшно, так страшно, как не было никогда в жизни, даже тогда, когда отцу отрубили голову. Санса вдруг поняла, что находится в усыпальнице под Винтерфеллом, что здесь отец и Робб, но нет остальных членов их семьи. Ей нужно было попасть сюда, непременно и, чем скорее, тем лучше. Лютоволчица вскочила на четыре лапы, завертевшись на месте, словно решая, куда бежать. Мертвые люди не обращали на нее внимания, но мертвый волк услышал ее… Огромная черная тень молниеносно рванулась к Сансе из темноты, она едва успела жалко взвизгнуть, напоследок успев заметить, как мелькнула серая шерсть, лицо Робба, искаженное гримасой боли и … проснулась вся в поту, в скомканной одежде, задыхаясь от недостатка воздуха.
Она не проспала и нескольких часов. В комнате витал полумрак, разгоняемый только угасающим огнем в камине, свечи давно потухли. Понадобилось некоторое время, чтобы девушка пришла в себя и отважилась спустить ноги с кровати, словно некто из темноты мог напасть на нее, завершив начатое Серым ветром.
Когда подброшенное в камин полено весело вспыхнуло, озарив комнату теплым колеблющимся светом, Санса, наконец, смогла вздохнуть и подумать про сон более-менее трезво. Ей показалось, что отец ждал ее в Винтерфелле, что он дал ей задание, а брат – проклял за ее выбор, сделанный по указке Цареубийцы. Зажав рот обеими руками, Санса сидела на кровати, глотая рыдания и стараясь подавить острую боль в груди, но повторяя про себя:
- Думай, думай, думай!
Во сне она была Леди, бедной преданной ею Леди, сложившей голову из-за глупости тщеславной Сансы Старк. Лютоволчица помогла увидеть отца и брата, но почему только их? Санса была уверена, что в усыпальнице должна быть вся семья, включая мать. Значило ли это, что Кейтилин Старк, Арья, Рикон и Бран были живы? Это было невероятно и невозможно. Одна только мысль о надежде вызывала у Сансы боль. Единственный, кто мог бы пролить свет на эту историю, Рамси Болтон и его она увидит не раньше их отъезда.
Оставалось молиться. Санса соскочила с постели и кинулась к одежде. В комнату принесли ее сундук с бельем накануне брачной ночи. Именно на его дне отыскалось старое платье, сшитое еще в Винтерфелле. Простое и незамысловатое, даже без корсета – Санса натянула его на себя сама, поспешно теребя завязки и едва не порвав ворот. Еще некоторое время ушло на разбор баррикад и юная леди Болтон выскользнула в коридор, закутавшись в теплый плащ, как тут же наткнулась на преграду. За время пребывания в Королевской гавани девушка привыкла к охране, но то, что встретилось ей в коридоре, удивило и напугало.
Напротив входа в опочивальню молодых стоял высокий северянин, в чьих стальных глазах играл неподдельный интерес к возникшему перед ним ночному видению. Его одежда была вся в заплатах, выкрашена кустарным грубым способом в черный цвет, от чего местами был виден изначальный оттенок материала. Мужчина ел яблоко, поигрывая маленьким почти игрушечным серебряным ножичком. Появление Сансы на секунду оторвало его от занятия, но только на секунду. Ел он аппетитно и со смаком, будто это было самое вкусное яблоко в его жизни.
Не зная, куда сбежать от пристального взгляда, а уж, тем более, не предполагая, чем окончится их встреча, Санса вжалась в стену и поспешила отвести глаза, растерянно размышляя над тем, что ей сказать.
- Что? – мужчина вновь оставил яблоко и рассеянно провел рукой по своей короткой черной бородке.
- Что «что»? – Санса осторожно подняла взгляд, стараясь говорить тихо.
- Я уделался?
Значение этого слова она раньше никогда бы не расшифровала при всем своем желании, но жест незнакомца подсказал его опасения.
- О, нет, - ей удалось даже улыбнуться, хотя взгляд она все же отвела, побаиваясь выдать смятение.
- Тогда почему Вы так на меня смотрите? – мужчина отрезал ломтик яблока и с аппетитом его съел, пережевывая сочную мякоть белыми крупными зубами. – Верну я нож. У меня забрали меч, оба кинжала и даже дубинку. Хорошо, что я хоть спрятал своего «бастарда» в тряпках. Местные гвардейцы брезгливее девушек. Не полезли в нашу грязную одежду при обыске. – Последнюю фразу он произнес с отвращением и пафосом, похлопав себя по бедру, где и красовался короткий меч. – Боятся за местного щенка. Ох, короля. – Это исправление было сделано собеседником по какому-то внутреннему позывному, будто некто, слышимый только им, пнул мужчину, напомнив об уважении к царствующей особе.
- Вы не бойтесь. Хозяин проверил – король лег спать и сюда не сунется. Вы ведь лорда Рамси ищете?
Санса растерянно моргнула и попыталась улыбнуться.
- Я шла в Богорощу, помолиться об отце и успешности пути в Винтерфелл.
- И остались поболтать со мной? – удивился верзила, забыв про лакомство. – А мы то с ребятами, по правде говоря, считали, что Вы напыщенная финтифлюшка с одними сказками в голове. Будете плевать нам в лицо, если нам вздумается с Вами заговорить, а Вы настоящая северянка. Этим дурам южанкам далеко до Вас.
Белозубый заулыбался и вытер десертный ножик об свою куртку. Санса теперь узнала в нем изящную вещицу из сервировки пиршественного свадебного стола и улыбнулась этому.
- Я пойду.

- Ступайте, леди. Помолитесь хорошенько. Нам необходимо попасть в Винтерфелл до снега.
Санса поспешила прочь, чувствуя на своей спине взгляд незнакомца, явно теперь связанного с ней ее мужем.
 
Теперь же она стояла в Богороще перед израненным ликом и не знала, как молиться, но интуиция неумолимо подсказывала, что Боги все знают и все видят.

Первые лучи восходящего осеннего солнца только коснулись Королевской Гавани и стен Красного Замка, а Петир Бейлиш до сих пор не ложился. Впрочем, усталости он не замечал, разве что слегка побаливала голова от напряженного мыслительного процесса. Размышлениям Петир предавался всю ночь и сейчас он стоял возле окна своей комнаты и наблюдал за занимающимся днем.
Утро. Раннее утро. То замечательное время суток, когда на свет еще не выползла вся грязь этого мира. Время, когда все кажется чуточку светлее, чем есть на самом деле. Сейчас, глядя из окна на столицу Семи Королевств, можно было только догадываться, что происходило здесь ночью. Вся пошлость и грязь, казалось, отступала перед первыми лучами солнца, оставляя надежду на торжество чего-то прекрасного.
Сейчас там, в городе, жизнь только начинает просыпаться. И у этой утренней жизни совсем другое лицо, совсем другие запахи. Сейчас городская жизнь имеет запах свежевыстиранного белья, горячего хлеба. Сейчас просыпается трудовой город, оставляя весь смрад позднему вечеру и ночи.
Петир покачал головой, прогоняя прочь поэтические мысли. Перед ним сейчас вставали довольно прозаические задачи, которые требовали холодных и расчетливых действий. Причем действий незамедлительных.
Жизнь, которая, как казалось, еще несколько недель назад улыбалась Мастеру над монетой во все тридцать два зуба, неожиданно сделала крутой поворот. Еще совсем недавно Петир был уверен в своих тщательно выстроенных схемах. Все шло ровно так, как ему того было нужно. Ради своих планов он оставил опостылевший, но такой выгодный пост в Малом совете. Ради своих планов он был готов вступить в брак с женщиной, которая была безумна в своей любви к нему. Петир повел плечами при мысли о Лизе Аррен. За прошедшие годы он начал несколько побаиваться ее чувств, прекрасно понимая, что от него потребуется много сил, чтобы сдерживать пылкий нрав леди Аррен, который только усиливался подступавшей к ней душевной болезнью. И вот теперь ему предстояло уговорить эту женщину вступить в брак с Ланнистером. Интересно, кто раньше вылетит в Лунную дверь он сам или незадачливый жених. Нет, эту свадьбу надо предотвратить. Во что бы то ни стало, но очень аккуратно.
С Лизы мысли Петира плавно переползли на мысли о Сансе Старк. Ох уж эти женщины семейства Талли, одному Неведомому известно, что у них на уме. А лорд Бейлиш все таки относил Сансу к Телли, ему неприятна была одна мысль, что дочь Кейтилин от Старка. Даже не смотря на то, что именно из-за фамилии бывшего Хранителя Севера Санса была весьма и весьма необходима Петиру.
Лорд Бейлиш выстроил потрясающий план. Четкий, тайный, рискованный. Узнай об этом плане Тайвин и голова бывшего Мастера над монетой непременно бы оказалась на пике перед Красным Замком. Но Санса Старк стоила того риска, на который был готов пойти Бейлиш. И что же. В последний момент девчонка испугалась и отправилась в Септу с этим выродком Русе Болтона. Впрочем, до самого мальчишки Петиру было мало дела. Узаконенный бастард, грубый, неотесанный, ничего не смыслящий в подковерных играх сильных мира сего. Но за ним стоял его отец. Новоявленный Хранитель Севера. Русе Болтона нельзя было ни в коем случае терять из виду.
Лорд Бейлиш налил себе воды из графина. Сейчас он чувствовал себя марионеткой. А это ощущение он ненавидел. Он был кукловодом. Сама мысль о том, что Тайвин или кто-то еще будет диктовать ему свои правила игры, была омерзительна. Но не в правилах Петира было расслабляться и предаваться унынию. Если мир изгибается в другую сторону, то стоило изогнуться вместе с ним. И не вылететь на крутом вираже, успев перехватить ниточки других фигур игроков в престолы.
Пусть Санса Старк в скором времени покинет Королевскую Гавань в качестве жены сына Хранителя Севера. Но даже из этой ситуации можно было извлечь пользу и не малую. Надо было только не потерять драгоценное время.
Петир знал, где ему найти юную леди. Он был убежден, что юная девушка в столь ранний час не нежится в объятьях новоявленного мужа.
Лорд Бейлиш накинул теплый плащ и вышел из своей комнаты. Красный Замок казался мертвым. Еще бы. Столько торжеств подряд скосят кого угодно, а уж тем более забулдыг и пьяниц этого проклятого места. Вчера была свадьба, а значит обитатели Замка подадут первые признаки жизни не раньше полудня. Не все конечно, но большинство.
Минуя кордоны охраны, Петир вышел на улицу и по неприметной дорожке, поросшей раскидистым кустарником, отправился прямиком в Богорощу.
Его предположения оказались верными, за зарослями он увидел коленопреклоненную девичью фигурку. Санса была здесь в одиночестве. В прочем, этого и следовало ожидать.
Петир решил не терять времени на сантименты и шагнул на поляну Богорощи.
- Миледи, - Петир откашлялся, привлекая к себе внимание, - прошу прощения, что потревожил Вас в столь важный момент.
Голос мужчины был глух и не выражал никаких эмоций, кроме, пожалуй, некоторого сожаления. Лорд Бейлиш остановился на краю открытого места, пока не решаясь приблизиться к Сансе.

Тонкие пальцы перебирали складки платья, губы шептали бессвязные фразы, глаза напряженно смотрели в одну точку – Санса пребывала в полной растерянности и шоке. На нее лавиной хлынуло сознание того, что она дала согласие на брак с сыном убийцы своих матери и брата. Могли ли она, такая глупая пташка-предательница, просить о помощи у богов Севера, если еще вчера дала клятву Семерым быть женой крови и плоти предателя? Слабохарактерная и нежная, она ухватилась за слова сира Джейме, словно забыв, что он Ланнистер. Ей было откровенно страшно. Муж пугал ее, вызывая неизвестные до сих пор чувства, двор внушал отвращение, а сон словно обвинял в чем-то.
Год назад Санса с радостью бы бежала из Королевской гавани, а теперь сидела на коленях перед ликом, вырезанным на коре дерева, и боялась покинуть Богорощу, ощущая только здесь безопасность. Ей казалось, что отец и мать смотрят на нее из ликов деревьев, благословляя.
- Миледи, прошу прощения, что потревожил Вас в столь важный момент.
Она едва не умерла от страха, услышав чужой голос в столь сокровенный для себя момент. Застыв на мгновение в той позе, в которой ее и застали, Санса низко склонила голову к груди и резко обернулась к говорившему.
- Милорд Бейлиш! – вскричала девушка с изумлением.
Ей пришлось подняться с колен, чтобы не показаться невежливой по отношению к своему собеседнику.
- Я думала, что Вы забыли обо мне, – совершенно искренне выдала Санса, осматривая мужчину, дерзнувшего нарушить ее покой.
От него веяло чем-то таким, от чего внутри нее все сжималось. Это было приятное чувство, но неполное по своей сути. В конце концов, Санса видела в лорде Петире только друга матери и воспринимала его, как наставника и доброжелателя.
Она была обижена на бывшего мастера над монетой и сейчас это чувство накрыло ее с головой, внезапно стерев улыбку с лица. Сама не ожидая от себя, Санса выпалила:
- Я была уверена в этом, - ей было больно. Оставшись без поддержки среди людей более опытных в интригах, чем она сама, Санса замкнулась и отрешилась от мира. Ей так казалось, но стоило надежде на поддержку воскреснуть, как ее вновь бросили.
От человека напротив нее веяло силой и властью. Маленькой девочке внутри Сансы Старк вдруг отчаянно захотелось поверить, что Петир Бейлиш мог бы ее спасти, увезти в Винтерфелл, чтобы она могла забыть все те ужасы, произошедшие по вине Ланнистеров.

Произнося свои слова, Петир не боялся чрезмерно напугать Сансу. Он не боялся, что пташка вспорхнет и, испугавшись, улетит прочь. Не теперь, не сейчас. Раньше возможно. Еще несколько месяцев назад Санса возможно могла и скрыться в испуге или же замереть словно статуя, испугавшись внезапного вмешательства.
Но время кое-чему научило бедную пленницу Ланнистеров. Несмотря на всю свою хрупкость, детскость и наивность Санса все таки умудрилась стать чуть опытнее в дворцовых играх, чем та девочка, которая прибыла в Королевскую Гавань из Винтерфела. Впрочем, именно в этой наивности и была прелесть Саны Старк. А в мечтах Петира это качество девушки соединялось с теми чертами, которыми был наделен он сам. Ох, и гремучая смесь получилась бы в этом случае.
Между тем, Санса подняла голову, изумленно посмотрев на Петира. А затем вскочила, будто вспомнив о каких-то правилах, диктуемых придворным этикетом.
Забыл ли Петир о Сансе? О, если бы она знала. Ее уверенность в том, что она снова осталась одинокой девочкой в мире врагов, несколько задевала лорда Бейлиша. В ответ на ее обвинения, а другим словом Пересмешник назвать это не мог, Петир лишь скривил свою улыбку. На его лице появилось выражение, которое больше выражало недоумение.
- Я Вас бросил, - каждое слово Петир произносил четко, отделяя паузами, - Как, как было возможно подумать об этом, миледи.
Петир двинулся по поляне, обходя ее по периметру. Руки его были сложены замком на уровне пояса, шаг был нетороплив. Петир словно очерчивал границу, за которую он не позволит вылететь своей пташке.
- Я лишь выжидал, выжидал того момента, когда Вы, дорогая моя леди, будете готовы, - Петир развернулся к Сансе и улыбаясь своей привычной доброжелательной улыбкой продолжил,- но, увы, Вы сделали свой выбор. Вам достаточно было придти сюда и дать знак, а вместо того, Вы пошли в Септу и отдали себя тому, кто теперь зовется Вашим мужем.
Петир остановился напротив Сансы, заложил руки за спину и внимательно разглядывал девушку. Не он, а она виновата в том, что их план не удался.

Открыто почти не мигая смотрела Санса на своего неудавшегося спасителя, слушая его с удивлением, перерастающим в обиду.
- Я… Я не могла! - голос предательски дрогнул, на глазах навернулись слезы. – За мной следили, я боялась скомпрометировать Вас!
В отчаянье она заломила руки, со страхом смотря на лорда Бейлиша, от которого веяло мужественностью и внутренней силой. Он был прав, наверняка прав. Ей стоило попытаться найти своего спасителя самой, но она была так запугана и так ослеплена страхами, надеждой спасти замок и, как ни странно, тем, что будущий муж оказался вовсе не так страшен, как о нем говорили, что решилась пойти на риск ради Винтерфелла.
Слезы брызнули из глаз, прочертили две полоски через щеки и сорвались с подбородка на грудь двумя горячими каплями.
Как?! Как она могла разобраться в хитросплетениях интриг, когда сама совсем недавно едва ли не гибла на каждом шагу под бдительным взглядом Джоффри?! Как?!
- Сир Джейме Ланнистер и Бриенна Тарт сказали мне… - не мигая, птичка смотрела в глаза удава, предчувствуя, как ее сейчас уничтожат, - что, выйдя замуж, я смогу спасти Винтерфелл. Что только так я попаду в родные земли, на Север. – она тараторила, стараясь не сбиваться, но говорила прерывисто и с запинками. Под спокойным взглядом своего друга Сансе было не по себе. Он был спокоен, хотя она попала в беду. Винил ее… Так, значит, обижен он? Она неправа? Стоило объяснить ему, чтобы он понял мотивы, но чем больше она говорила, тем больше казалась себе глупышкой. Голос ее был тих, пальцы теребили обручальное кольцо, а в глазах появились новые слезы.
- Леди Бриенна была с мой матерью в бою, она присягнула ей на верность и дала обет спасти меня. Женщина-рыцарь будет охранять меня, пока я буду восстанавливать замок Винтерфелл.
О, боги, как ей было страшно сейчас. Сомнения хором растревоженных змей нашептывали, как она глупа: Бриенна прибыла с Ланнистером в Королевскую гавань, а ему нет смысла помогать Сансе Старк, скорее наоборот.
В ожидании своей участи, девушка покорно склонила голову, молитвенно сцепив пальцы в замок. Теперь ей не помочь. Она могла бы попросить у лорда Петира помощи, но разве после ее предательства он захочет иметь с ней дело? Она бы бежала хоть сейчас, пока сомнения раздували в груди веру в добрые намерения Бейлиша, но Санса отчего-то боялась мужа, ощущая, что станет для него добычей, которая не факт, что будет иметь шансы на жизнь после такого проступка, как побег. Рамси Болтон был охотником и под его взглядом шевелиться не хотелось, напротив - скрыться и не привлекать внимания. Его готовый к отъезду на Север отряд быстро настигнет беглянку, а она навсегда потеряет надежду на возвращение в родной дом.

Петир внимательно следил за тем, какое впечатление произведут его слова на Сансу. Он не двигался, не менял своего местоположения. Он просто наблюдал и ждал нужного момента.
Его ожидания оправдались. Санса не смогла долго сдерживать себя. Вот уже на ее глазах появилась первая влага, а несколько мгновений спустя девичьи слезы прочертили себе дорожку по ее щекам.
В глазах девушки мелькнули страх, отчаянье. Прекрасно, если есть эти чувства, то значит где-то рядом и чувство вины. Петир был доволен, тем проще будет провернуть то, что он задумал на сегодняшнее утро.
Санса принялась оправдываться, лорд Бейлиш с невозмутимым спокойствием выслушивал эти сбивчивые, срывающиеся слова. Как же она еще глупа, эта девочка. И далеко не факт, что жизнь ее все таки научит хоть чему-нибудь. Кажется, что она снова и снова будет биться о скалы, на которые ее раз за разом будет выбрасывать бурное море жизни.
- Вам сказал Джейме Ланнистер, - Петир медленно стал приближаться к девушке, - и Вы столь легко доверились тому, чья семья является главным и единственным виновником всех злоключений, что произошли с Вами в последнее время. Ох, Санса, - Петир покачал головой, - Вы прелестны в своей простоте, но видят Старые Боги, это Вас и погубит однажды.
Лорд Бейлиш подошел к девушке и набросил ей на плечи свои шерстяной плащ. На мгновение сладкие мечты прошлого овладели его сознанием. Другая девушка, так похожая на эту, другой плащ, другие обстоятельства. Но Петир привычно отогнал ненужные сентиментальные мысли и довольно сухо сказал:
- Утро нынче холодное, а Вы вся дрожите. Не хватало Вам еще слечь с горячкой перед длительным путешествием.
Петир отошел от Сансы на пару шагов и сложив руки на груди, вновь принялся очерчивать круги вокруг поляны.
-Я мог бы Вам помочь Санса, я хотел увезти Вас из лап Ланнистеров и Болтонов. Но теперь уже поздно. У Вас на пальце кольцо, Вы уже жена, а не невеста. Но кое-что все таки еще можно сделать. Если Вы, конечно, захотите этого.

Ветер лизнул влажные щеки, заставив Сансу поежиться. В столице похолодало. Особенно это ощущалось по ночам и ранним утром, как сегодняшнее, но леди Старк поежилась не от прохлады, а из-за отвращения. Как же ей надоели слезы... Соленая вода - защита женщины от зла. Так говорила мать, когда Арья смеялась над плачущей старшей сестрой и Кейтилин успокаивала Сансу, мягко указывая, что она вовсе не "слабачка", как кричала отцовская любимица...
Больше не девочка, почти женщина. Ей предстоит поднять замок предков, найти прах родителей и братьев, чтобы похоронить в склепе, где отец хотел бы точить свой меч на троне королей Севера, а мать могла бы упокоиться в окружении сыновей. Теперь у Сансы Старк есть опора, пусть она и гнилая - Болтоны.
Шмыгнув носом, девушка подняла на Петира Бейлиша глаза полные слез, но в них горела решимость. Что он ей предложит? Она больше не откажется от помощи. Невольно вспоминались слова этого человека, бывшего другом Кейтилин Старк. Он учил ее не верить никому и он был прав. Санса молчала, и, слушая, только судорожно сжимала у горла шерстяной плащ, накинутый ей на плечи высоким темноволосым мужчиной.
Хотелось ему верить. Потому что нельзя было не верить никому в этом мире. Она боялась короля, боялась его мать, панически ждала момента замужества, старалась ненавидеть всех Ланнистеров, внушала себе презрение к роду Болтонов... И так смертельно устала, как не уставала никогда. Сейчас, здесь, в Богороще вся эта усталость вместе с плащом Петира Бейлиша разом легла ей на плечи. Она устала и хотела одного - довериться, поверить, ощутить поддержку. 
- Вы правы. - почти безжизненно подытожила девушка мягкий укор собеседника, опустив голову вниз. - Мне не стоило верить Ланнистеру. Он - Цареубийца, предатель и нарушитель клятв. Страх сыграл со мной злую шутку, но мой... - она резко вскинула чуть испуганный взгляд на лорда Петира, - муж не так ужасен... Ведет себя... не как Джоффри. 
Продолжать подробностями брачной ночи Санса не стала бы и с кинжалом у горла, но смутилась до того, что порозовела до кончиков ушей. Ничего не было, но и то, что случилось, заставляло закрываться в комок, чтобы обдумать.
- Скажите, что я должна сделать, - и снова твердый тон и просьба в глазах.
Грудь ее высоко вздымалась под плащом, тонкие пальчики побелели, сжимая тяжелую ткань. Санса подалась всем корпусом вперед, словно растение к солнцу. Что? Что он мог предложить? У Рамси Болтона был ключ к Винтерфеллу и он вчера отдал его ей вместе с кольцом. Пусть даже ей суждено умереть от жестокости мужа, вздумай он обращаться с ней дурно, зато в родных землях. А что было у лорда Петира? И... Здесь мысли Сансы терялись в омуте невинности и незнания мира... И чем она могла быть ему полезна?

Отдав свой плащ Сансе, Петир сполна ощутил всю прелесть прохлады осеннего утра. Впрочем, это было даже к лучшему.  Ветер, скользнув за ворот камзола, бодрил. Пожалуй, даже отрезвлял. И что самое главное приводил в порядок мысли Пересмешника.  Как же причудливо перемешались карты, которые лорд Бейлиш так заботливо и кропотливо раскладывал несколько лет. И что самое главное, перемешались они за считанные дни.
Теперь пасьянс нужно было раскладывать с самого начала. А сойдется или не сойдется – время покажет. Главное не повторять старых ошибок.
-Страх сыграл со мной злую шутку, но мой...муж не так ужасен... Ведет себя... не как Джоффри.
Голос Сансы вернул Петира из размышлений. Он остановился и подошел к Сансе чуть ближе.
-Страх, - чуть задумчиво произнес мужчина, - страх, миледи, сгубил не меньше народу, чем глупость. Страх способен завести в такие дебри, где труса не сможет найти даже самый опытный поисковик. Страх лишает нас возможности мыслить, ощущать окружающий мир. И именно страх дает возможность самому страшному приблизиться к нам на расстояние вытянутой руки, - Пересмешник на мгновение замолчал, - впрочем, не стоит забывать, что у всякой медали две стороны. И безрассудная смелость ничуть не лучше.
Петир разглядывал Сансу, которая зарделась при упоминании о своем новоиспеченном муже.  Что же, быть может и Болтон не так ужасен, и ситуация не столь катастрофична. Хотя Петир бы предпочел несколько иной расклад.
- Скажите, что я должна сделать
Петир слегка усмехнулся. Все таки дочь Эддарда Старка могла, когда хотела, проявить некоторую твердость. Жаль, что ее не хватает надолго. Не более чем непродолжительные вспышки.
Лорд Бейлиш сделал резкий шаг в сторону Сансы и оказавшись рядом с ней, взял ее руки в свои.
-К сожалению, я теперь не могу увезти Вас с собой, - Петир перешел на громкий шепот, - однако, я помогу Вам пережить все неприятности и жизненные невзгоды. Я обещаю. Но я попрошу от Вас поддержки в определенный момент, - Петир сделал небольшую паузу, - поддержки и поручительства леди Винтерфелла.

Чей-то громкий зевок заставил кровь в жилах Сансы застыть, а глаза расшириться от ужаса. Растерянно дернувшись, девушка врезалась в Петира, замерев, когда вслед за звуком последовали и слова. Говорило двое мужчин, голосами чуть хриплыми, но басом:
- Отлить бы, - страдальчески.
- Отлей, - равнодушно.
- На стены? Я же не северянин какой, - возмутился первый голос.
- Да на Богорощу и отлей, - раздраженно отрезал второй.
- Это же боги, - попал в тупик первый.
- Как знаешь. Обделайся. И так явись к пробуждению короля.
Тяжелый вздох объявил о том, что страждущий решился на святотатство. Санса еще сильнее вжалась в своего друга, будто он мог сделать их невидимками. Ей и в голову не приходило, что даже найди их тут кто-то, подозрений это не должно вызвать. После ее согласия на брак с Рамси Болтоном, она приобрела некий статус при дворе и теперь не являлась всеми гонимой пленницей, но страх слишком глубоко въелся в ее сознание, чтобы так быстро можно было от него избавиться.
- Я не стану заходить, сделаю все с краю.
Отвратительный звук льющейся мочи объявил о том, что обладатель первого голоса наконец облегчился. Было слышно, что мужчины уходят, хрустя ветками и шелестя листьями под ногами.
Неловко отпрянув от лорда Петира на негнущихся ногах, Санса пробормотала под нос извинение, чувствуя, как краснеет вновь. Ей было неприятно стать свидетельницей подобной сцены, а тем более, едва не втянуть в опасную ситуацию друга матери.
- Даю Вам слово. - коротко подтвердила свое согласие девушка, стараясь усмирить сердце, бешено забившееся в груди. - Надеюсь, что буду полезна Северу и Вам.
Санса потупила глаза, неловко теребя плащ, одолженный ей собеседником.

Громкий звук известил, что беседа может перестать быть приватной. Петир невесело усмехнулся про себя. Второй раз он подкарауливает Сансу Старк в богороще, и второй раз этому разговору мешают.
Однако, несмотря на то, что это вмешательство помешало довести начатое до конца, в какой-то степени Петир был благодарен беспардонным мужланам, решившим использовать богорощу для своих нужд. Санса Старк вцепилась в Пересмешника с таким отчаяньем, какое свойственно только молодым девушкам. Вцепилась так, как утопающий цепляется за соломинку. И чем ближе раздавались голоса, тем сильнее девушка прижималась к нему.
Петир лишь приложил палец к губам, глазами показывая девушке знак, что стоит молчать и вести себя тихо. Другой же рукой он притянул ее к себе и поддерживал Сансу. Как только справившие нужду мужчины начали удаляться, то Петир бросив лукавый взгляд на Сансу, коснулся своими губами ее губ, подарив мимолетный поцелуй.
-Вот видите, - в глазах лорда Бейлиша снова была улыбка, - бояться было нечего.
Между тем, Санса неловко отступила от мужчины и снова встала практически неподвижной статуэткой в паре шагов от него.
- Надеюсь, что буду полезна Северу и Вам.
Петир коротко кивнул.

- Я прошу Вас об одной услуге. Просто наблюдайте за тем, что происходит в Вашем доме. И если что-то покажется Вам значимым или странным, то дайте мне знать. Это все, чего я от Вам хочу.

Все было так странно, а от страха она почти потеряла голову, так что она только кивнула головой и, не помня себя, выскользнула из Богорощи.
- А, вот Вы где, миледи! - тот самый парень с яблоком, которого она видела сегодня ранним утром, стоял прям перед ней, следя внимательным взглядом, словно подозревая в чем-то. Ей так хотелось упасть в обморок или разреветься, но губы горели от украденного поцелуя, ноги подгибались от страха, а в ушах звенел звон последних слов Петира Бейлиша. Сансе казалось, что это все так неправильно и нелепо, что нельзя давать обещания шпионить за собственным мужем, но ведь он был сыном убийцы и о нем самом шла дурная слава?
Сцепив зубы, она постаралась вспомнить эту ночь, прикосновения мужа и то, как он смотрел на нее и мгновенно покраснела. Болтон желал ее, желал и Бейлиш, но первый пылал этим, а второй...? Сансе стало стыдно от собственных мыслей: она ничего не могла понимать в том, что чувствовала.
- Я молилась, - промямлила девушка, все еще не решаясь отойти от Богорощи. Что если северянин знает, что в Богороще укрывается кто-то еще и его слова часть какой-то жестокой игры?
- Все сбились с ног, пока искали Вас, леди Болтон, - Санса побледнела, нервно сглотнув. Болтон, - ей придется привыкнуть к этому имени. - Рамси, - наемник замялся, оскалив зубы, - Лорд Болтон, - с пафосом произнес он, - ждет Вас во дворе, если Вы готовы покинуть это осиное гнездо.
Ей хватило сил улыбнуться шутке своего нового слуги, оценив его желание развеселить, а потом пойти за ним, во внутренний малый двор Красного замка, где кипели сборы. К своему облегчению она не обнаружила Рамси Болтона среди снующих людей и это вернуло румянец на щечки юной девушки. Мысли о прошлой ночи и его прикосновениях, а в особенности то, что он видел и трогал ее почти обнаженной, волновала Сансу. Она боялась себе признаться, но это было скорее приятно, совсем другое чувство, чем то, что она испытывала от прикосновений Петира - смятение.
- Вещи леди Сансы, носилки и зимнюю одежду положите вон в ту повозку, - командовал верзила с седой головой, одетый во все черное. Санса узнала его - он некогда приезжал в Винтерфелл вместе с лордом Болтоном и почтительно поклонился каждому из детей Неда Старка, но сейчас мужчина даже не обращал на нее внимание, как и другие наемники. Работа кипела, как суп - лошади и повозки быстро заполнялись, а леди Болтон стояла посреди этого, как лишняя, хотя никто не обижал Сансу, но и не замечал.
Ей оставалось только смотреть, отойдя в сторонку, как вдруг седой верзила оказался рядом с девушкой, но взгляд его был обращен в сторону от Сансы.
- Простите, Вы не помните меня? - робкая улыбка озарила осунувшееся личико под капюшоном.
- Вы Санса Старк, супруга моего лорда, леди Болтон, - буркнул верзила, затягивая подпругу на высоком белоснежном тяжеловозе.
- Да, но Вы помните меня? Вы приезжали в Винтерфелл с лордом Русе, - на этом имени она запнулась, но все же продолжила. - Мне тогда было лет двенадцать. За обедом я сидела возле Вас, - Санса осеклась под взглядом высокого седого мужчины.
- Вот что, леди Санса, выкладывайте, что у Вас там?
Санса попятилась назад, не понимая, что от нее требуется. Люди вокруг стали поглядывать в их сторону, но дел своих не забросили, но девушке стало страшно, будто у всех здесь была причина ее ненавидеть.
- Хотите попрекнуть меня?
Она не понимала его, но внезапно поняла, что хочет оказаться в Богороще, чтобы сказать лорду Бейлишу "да" и уехать прочь от людей, которые хоть родились на одной с ней земле, но почему-то ее не терпят, как и южане.
- А, Рамси! Вот и ты! Мы почти собраны. - крик одного из наемников отвернул внимание от Сансы, к высокому молодому человеку, пышущему силой и здоровьем, взорвавшему своим появлением всех присутствующих. О Сансе будто забыли - все мужчины устремились к господину, чтобы пожать ему руку или похлопать по плечу. На какое-то время сборами занимались только оруженосцы и слуги, а наемники весело гоготали, предвкушая отъезд.

Сумеречное утро медленно вступало в свои права и темнота ночи таяла, отступая перед неторопливыми, но уверенными шагами нового дня. Сегодня Рамси почти позволил себе выспаться, урвав у прошедшей ночи целых три часа. Сон до сих пор оставался непозволительной роскошью, тем более что в последнее время жизнь гнала лошадей с такой скоростью, что невозможно было распознать, куда летит ее колесница - наверх или в пропасть. Спать было некогда. Жгучий восторг граничил с ощущением, что ты вот-вот разобьешься. Каждый вдох был как последний. Возможности притормозить не было. Можно было только лететь вперед, стараясь не терять контроль над происходящим; лететь и упиваться ярким калейдоскопом стремительно меняющихся красок, не думая о точке конечного назначения. Ведь конец - если только это действительно конец - одинаков в любом случае.

Доселе неблагосклонная к Рамси, жизнь казалось, изо всех сил пыталась быстрее наверстать упущенное, чтобы обратить его лицом к себе и заставить сына Русе признать, что она не так уж плоха. Иной бы побрал эту суку, но она была близка к успеху и начинала все больше нравиться Рамси, хотя, пожалуй, всегда ему нравилась, какой бы паршивой ни была. Она захватывала, увлекая его за собой в сверкающий водоворот событий, а иногда даже сулила какие-то надежды и перспективы. Казалось бы, именно сейчас эти самые перспективы заиграли особенно яркими оттенками, вырастая перед Рамси громадными исполинами невиданных доселе высот. При виде них у него захватывало дух, а сердце удваивало свой и без того скорый ритм. Да, это было потрясающее ощущение. Но никогда еще Рамси не казалось так явно, что он летит в черную дыру; это нельзя было назвать страхом, но даже страх и тот не выбрасывал в кровь столько адреналина.
Пожалуй, этому ощущению вообще не было названия. Ради того, чтобы испытать его, можно было отдать жизнь. И если бы Рамси потерял ее сейчас, ему не было бы себя жаль. Она уже подарила ему гораздо больше, чем он заслуживал.

Пасмурное, затянутое облаками небо напоминало о дыхании Севера и о величественном, крепком замке, способном выдержать годы осады. Где-то там, среди слепящего белого снега стоял Дредфорт. Крепость, тонкой, но крепкой нитью связывающая Рамси с чем то большим, чем жизнь одним днем. Он любил этот замок и грезил им, словно безумец, всю свою юность. Ни Винтерфелл, ни какой-либо другой замок никогда не вызывали у него таких чувств; это были просто груды камней, в то время как Дредфорт олицетворял для Рамси все, чем когда-либо дорожило его сердце. Сейчас эта страсть обтесалась и оформилась в нечто большее; в злую и отчаянную уверенность. Он получит то, что хочет, чего бы ему это ни стоило.

 Острая сталь стучала в висках, затачиваясь о его сердце с каждым новым ударом; заострившиеся черты лица словно врезались в кожу северянина, стремительно приближающегося к выходу во внутренний двор Красного Замка. Общая бледность разительно контрастировала с румянцем, пылающим на скулах и черной, словно вороново крыло, тенью волос. Бодрый, размашистый шаг, сталь темно-серой кольчуги и легких доспехов - быстро сбежав по ступеням вниз, Рамси буквально взрезал прохладу сумеречного утра, добела обнажив его сердцевину. Каждый так или иначе сливался с предрассветным полумраком, но он - нет. Сотканный из казалось бы ледяных контрастов, Рамси распространял вокруг себя обжигающий жар, невольно притягивая к собственной особе внимание.

- А, Рамси! Вот и ты! Мы почти собраны.

Сын Русе быстро выхватил из толпы обратившегося к нему северянина. Дженкилл Крэгг - один из ближайших помощников. Широкая, озорная улыбка моментально оживила черты лица Рамси Болтона, резко сменяя "-" на "+". Четкая носо-губная складка разгладилась, а брови, доселе напряженно сведенные к переносице, на мгновение взлетели вверх, придавая чертам Рамси веселое и даже радостное выражение. Он с готовностью направился навстречу товарищу - и через пару секунд широченная ладонь Крегга с размаху хлопнула его по плечу. Рамси зеркально ответил идентичным жестом - и мужчины весело расхохотались. Все это длилось каких-то пару минут, но и пары минут оказалось достаточно, чтобы "взорвать" маленький внутренний дворик, битком набитый людьми. Его парни и люди отца - почти все, кроме слуг и оруженосцев, потоком хлынули навстречу юному Болтону, словно он вернулся к ним после длительного отсутствия. Дружелюбные возгласы, взгляды и веселый смех среди его людей обычно не удивляли Рамси, но сейчас он ощутил некое легкое смятение, как будто они застали его своими объятиями врасплох.
- Эй, парни, вы наверное забыли что едете со мной, раз так одурели от радости - сказал он наконец со смехом после очередного рукопожатия - Но обещаю - мою рожу вы будете видеть каждый день, так что будьте покойны.
Шутка была встречена одобрительным гулом, но небольшая толпа однако и не думала расступаться, радуясь возможности ненадолго забыть о сборах. За плотным частоколом тел Рамси не сразу заметил маленькую фигурку, закутанную в плащ.
Рассмотреть можно было только выбивающиеся из под глубокого капюшона волосы цвета осенней листвы, да тонкие пальчики, что теребили ткань платья - остальное же было скрыто от посторонних взглядов, словно Санса пряталась от чего-то в полюбившейся ей тени.
- Так, а ну расступись - полушутливо приказал Рамси товарищам - и вышел из живого кольца, выходя на середину дворика. Земля под ногами была тверда, словно схвачена изморозью; Рамси знал, что морозов здесь не бывает, но при виде Сансы ему показалось, что под сапогами вот-вот захрустит иней. Чуть сощуренный, острый, но при том совершенно спокойный взгляд на долю секунды коснулся зияющей дыры в черном капюшоне, где должно было прятаться девичье личико.
Усмехнувшись чему-то про себя, Рамси уверенно направился к жене, сверкая темно-зелеными огоньками обращенного на Сансу взгляда. Хватило четырех шагов, чтобы подойти к ней почти вплотную. Рукояти заткнутых за ремень пояса кинжалов словно служили немым предупреждением всему миру, а длинный широкий меч, едва не касающейся земли - и вовсе угрозой ему же. Рамси был экипирован легко, но именно про таких как он обычно говорят "вооружен до зубов". За голенищами сапог было спрятано два ножа - по одному за каждым; спроси кто-нибудь Рамси, зачем ему так много оружия, он бы пожалуй удивился. Лучше, когда кинжал или нож всегда у тебя под рукой и хуже, когда это не так.
Высокий, с перекрещенными ремнями на груди, всегда готовый напасть или дать отпор - он не был, конечно, похож на рыцаря, но и на простого разбойника тоже не тянул. Скорее на атамана какой-нибудь лесной шайки.
- Чего стоишь, как неродная - обратился Рамси к девушке, незлобливо подначивая ее - Мои олухи тебя не обижали?
Ты только скажи, я им наподдам
- Лорд и леди Болтон - внезапное прохладное обращение моментально стерло добродушие и оттенок задорной смешливости с лица юного Болтона. Так же резко, как четверть часа назад его черты осветила широкая улыбка - вот так же резко они похолодели теперь. Рамси почуял чужое - и готов был ощетиниться против него всеми своими иглами прежде, чем даже просто взглянуть. Выражение его лица конечно, нельзя было назвать откровенно злым - но оно было холодно, а взгляд сделался непроницаемым и жестким, словно Рамси наглухо закрылся за тяжелой стальной дверью - в одно мгновение.
Перед четой стоял Джейме Ланнистер.
- Милорд - коротко поприветствовал визитера сын Русе Болтона, ответствуя на кивок сына Тайвина своим - чуть резковатым и кратким, но соответствующим приличию. Улыбка, пробившаяся сквозь обычное высокомерное выражение лица Ланнистера, несколько озадачила Рамси, когда он вновь взглянул на собеседника. Было не понятно, то ли улыбаться в ответ, то ли подозревать неладное. Черты Рамси немного расслабились - но на улыбку не было и намека.
- Чем мы обязаны? - произнес наконец он, изучая черты лица визитера чуть сузив глаза, так, словно в физиономии напротив крылся какой-то подвох.

"Хотите совет, милорд? Знаю, что не хотите. Не воспринимайте всё так близко сердцу. Вы знаете, о чём я."
Слова Оберина Мартелла всплыли на поверхность откуда-то из глубины, словно заново впитываясь в сознание Рамси. Голос дорнийца звучал в его памяти приглушенно, но явственно-мягко, заполняя собой черную дыру, в которой должен был находиться отец. За время долгой дороги сюда, за те три дня, что он провел в Королевской Гавани, многое приключилось с Рамси. Он многое понял за это время; у него появились вопросы. И с их появлением он осознал еще кое-что: он не задаст этих вопросов отцу.

Необъяснимая тяжесть мешала ощущать что-либо, кроме собственной глухоты. Не было ни холода, ни злости, ни даже привычного раздражения. Все словно ушло в землю. Он ничего не почувствовал в те первые секунды, когда его взгляд скользнул по широкому лезвию Льда. Узорчатая, словно замерзшее стекло сталь поглощала обращенное на нее внимание с глухим и молчаливым спокойствием. Оружие, побывавшее в руках палача и обратившееся против своего же владельца. Кто сможет быть теперь его хозяином? Им мог бы стать Джейме Ланнистер. Но Джейме Ланнистер положил Лед к ногам Рамси Болтона и Сансы Старк, отказываясь от звания владельца и словно умывая тем самым собственные руки. Он назвал Лед даром, но это не было правдой. Меч лег перед Рамси, как проклятье. Отвести от него взгляд было так же сложно, как от лика собственной смерти. Как от собственного лица в зеркале. Что-то перевернулось внутри него в этот момент - и взгляд Рамси погас, хороня в своей глубине изумрудные искорки. Обычно яркая, живая зелень сделалась такой же приглушенно-тусклой, как поверхность Льда. Поверхность, сквозь которую ничего нельзя было рассмотреть, кроме холода и необъяснимой тяжести. Она наполняла все существо изнутри, расходясь по переплетениям вен и артерий - от самого сердца.

Собственный взгляд превратился в самое тяжелое из всего, что когда либо приходилось поднимать Рамси Болтону. Но он справился.

Люди, наблюдающие всю эту сцену, словно замерли под тяжестью сгустившейся в маленьком дворике атмосферы - и только его голос мог разбить этот лед.
- Дженкилл - глухое спокойствие словно прятало какую-то заново рождающуюся под давлением силу; товарищ, находящийся неподалеку и не сводящий с четы новоявленных Болтонов взгляда, подошел так бесшумно и скоро, как будто заранее ожидал приказа. - Возьми меч и определи его к вещам леди Сансы. - Взгляд, все еще устремленный в лицо Джейме Ланнистеру словно вбирал в себя его завуалированное проклятье.
Высокий, крепко сложенный северянин с коротко стрижеными черными волосами молча и коротко кивнул; зная Рамси с самого детства, сын кузнеца хорошо чувствовал перемены в настроении сына Русе Болтона, как верный и преданный зверь ощущает перемены в настроении своего хозяина. Этот приказ Рамси он выполнил так точно и быстро,словно стремился поспеть впереди его слов. Грубая серая ткань закрыла дымчатую сталь клинка - и мужчина поднял его с земли, бережно, словно живое дитя.
Лёд унесли; но тень его все еще лежала под ногами Рамси Болтона, норовя притянуть к себе его взгляд.
Лед. Пусть возвращается в Винтерфелл вместе с его хозяевами.
- Да будет так - приглушенное спокойствие зазвенело в голосе Рамси, как звенит гробовая тишина под грозовым небом - Миледи.
Взгляд молодого мужчины скользнул по доспехам Бриенны Тарт и наконец остановился на окаменевших чертах женщины.
Сейчас он видел в ней прежде всего воина, способного оказать остальным помощь в бою. Путь в Винтерфелл был далек и опасен; лишний меч может быть только кстати. Особенно если этот меч защищает Сансу Старк.
- Мы принимаем Ваши услуги. Милорд - усилием воли Рамси заставил себя снова перевести внимание на Джейме Ланнистера. Оберин Мартелл наверняка признал бы в нем талантливого ученика, если бы был сейчас рядом.
- Мы принимаем Ваш дар.

Неизвестно, чем была вызвана яркая вспышка сильных эмоций, озаривших душу Сансы, но она потухла, стоило ее источнику обратиться к своей супруге:
- Чего стоишь, как неродная. Мои олухи тебя не обижали? – тон лорда Рамси, как про себя называла мужа Санса, содержал в себе незнакомые девушке интонации. Она с непониманием взглянула на молодого человека, приседая перед ним в поклоне. Это было то, что она знала наверняка – вежливость леди всегда к месту.
- Лорд и леди Болтон, - на какое-то мгновение Сансе показалось, что она чужая. Она ощутимо боялась обоих мужчин, устроивших поединок на взглядах. Посмотри на меня кто-то из них так, как они смотрят друг на друга, я бы ушла в землю по колено, - подумалось Сансе.
Она потупилась под взглядами зеленых глаз сира Джейме и голубых его спутницы. Бриенна не нравилась Сансе, вызывая внутреннее смятение. Как могла девушка почти одних с ней лет носить доспехи и меч? Как могла сражаться? Леди Лиана Старк когда-то тоже принимала участие в турнирах, но она оставалась девушкой, чего не скажешь по леди Тарт: высокая, мужеподобная, с грубыми чертами лица и короткими волосами. Она смотрела слишком пристально и Сансе захотелось отвернуться от нее, чтобы не видеть эту женщину. Она последней видела леди Кейтилин, но не осталась рядом, как того велит ее присяга. Почему?

Рамси не обратил особенного внимания ни на тот взгляд, которым проклятый Ланнистер посмел сверлить новоиспеченную леди Болтон, ни на краткие фразы, которыми рыцарь перекинулся с Бриенной. За эти несколько минут все они успели осточертеть ему так сильно, как будто он провел бок о бок с ними половину своей жизни. И если бы эти трое убрались сейчас куда подальше - он был бы рад. Убрались вместе со своими треклятыми дарами и благочестивостью, от которой его уже в который раз начинало тошнить.
-Чтоб ты издох - мысленно обратился Рамси к Джейме Ланнистеру, который уже развернулся к участникам действа спиной и в данный момент покидал маленький дворик. Да, теперь он молодец. Сделал свое грязное дело - и при этом остался чистеньким. Подкинул Рамси Лед с таким видом, как будто совершает полный благородства поступок - да еще какую речь прочитал, словно сама Матерь спустилась с небес с тем, чтобы благословить убогих. Не сдержавшись, Рамси плюнул на земь, послав в спину рыцарю полный презрительной злобы взгляд.
Леди Санса, распоряжайтесь мной.
Бриенна Тарт подала голос, ненароком отвлекая Рамси от его мыслей. Эдакое нейтральное безликое создание, которое меньше всего интересовало его и вызывало в свой адрес меньше злости, нежели Ланнистер или даже Санса. Старк.
- Вы можете ехать рядом мной ...если... если…
Невразумительный лепет новоиспеченной леди Болтон вызвал новый виток жгучего бешенства, что опоясал рассудок Рамси тугим кольцом. Он ненавидел ее в эту секунду еще сильнее, чем Ланнистера.
- Ну что "если"? - со злой издевкой поинтересовался Рамси, безжалостно прожигая Сансу взглядом - Если Болтонский ублюдок не против?
Их первая встреча пожалуй была единственной, когда леди Старк смотрела на него как-то иначе. Так, как смотрят на людей, а не на отбросов, рожденных в грязи. Тогда она еще не знала его имени, а теперь знает. И что бы он ни сделал, так будет всегда. Она всегда будет мямлить при нем так, как будто он готов сожрать ее живьем, не подавившись костями. Жизнь конечно, была интересной и привлекательной местами, но в перерывах между удовольствиями и какими-то вспышками радости хотелось сдохнуть несколько раз к ряду. Вот как сейчас.
- Держись от меня подальше, миледи.

Круто развернувшись и не глядя больше на двоих женщин, Рамси направился к своим людям, чтобы продолжить сборы и покинуть наконец ненавистный змеюшник. Вот только сын Русе знал уже, что куда бы он ни поехал, его проклятья будут с ним везде и он нигде не скроется от их взглядов.
- Рамси, тут это...
Внезапное обращение к его особе заставило его резко обернуться - и если бы взглядом можно было резать, на щеке Счастливчика Лаки уже зияла бы глубокая рана.
- Ну что еще?
- Тут к нам пополнение прибыло - Лаки усмехнулся, только сейчас заметив выражение лица товарища.
- Ой, ну тебя и перекосило. Послать их в пекло? - уже серьезнее спросил он, видимо озадачившись вопросом, что же так выбесило Рамси Болтона на этот раз. Однако, его воистину бесценный талант сводить на нет вспышки злости у сына Русе сработал, как срабатывал уже много раз в прошлом.
Интерес взял верх над злостью. Прищурившись и взглянув туда, куда был направлен указательный палец Счастливчика, Рамси увидел человек пятнадцать мужчин, выстроившихся у входа во внутренний дворик. Одеты они были черте знает как, правда, все при оружии, хоть и довольно убогом. В основном это были пешие люди и только единицы из них привели с собой тощих кобыл. Критически оглядев их издалека, Рамси озадаченно прищелкнул языком.
- Я догадываюсь, откуда они взялись - процедил он, уже начиная отходить от недавней вспышки ярости - Ну пошли, глянем на них.

- Вы откуда такие красивые нарисовались? - веселая усмешка сделала Рамси чертовски похожим на того самого щедрого заводилу, с которым эти вновьприбывшие люди встретились на площади перед Великой Септой Бейлора, а позже чуть ближе познакомились в "Веселых Потрохах". Некоторые из них нерешительно переменались с ноги на ногу, в общем и целом смахивая на каких-то беспризорных сирот, которым некуда приткнуться. Это все были молодые люди из разных концов Королевской Гавани, разных мастей и габаритов. Увидев Рамси, они радостно заулыбались и хлынули к нему нестройным потоком, словно брошенные дети к вновь обретенному родителю.
- Стоять - коротко скомандовал наследник Дрефорта и люди остановились по-видимому, еще толком не осознав услышанного - Отвечать на вопрос.
То и дело перебивая друг друга, пришельцы поочередно донесли до Рамси, что они из Веселых Потрохов, сами уроженцы Королевской Гавани. Пришли, чтобы проситься с Рамси Болтоном и его отрядом на Север, в Винтерфелл; а об его отъезде они узнали вчера у трактирщика Фальстафа - и как узнали, сразу собрали вещи и двинулись к Красному Замку, куда их насилу пустили только после того, как они назвали его имя.
Язык бы отрезать этому Фальстафу.
- Славненько - произнес Рамси с оттенком саркастичной насмешки в голосе- Стало быть в Красный Замок теперь может пробраться любой, кто знает мое имя. Значит слушайте сюда - в тоне молодого Болтона послышались жесткие нотки, но оттенок добродушной шутки смягчал смысл сказанного, в то же время еще усиливая его - Здесь вам не трактир и Север - не Королевская Гавань. Если вы решили, что будете каждый день жрать и пить за мой счет до отвала- проваливайте сразу. Кто останется - должен будет безоговорочно меня слушаться. Я не успел подумать - вы уже меня правильно поняли. Вам придется сражаться вместе с моими людьми, голодать вместе с ними, умирать вместе с ними. Драть я вас буду как сидоровых коз - ради вашего же блага. Будете вести себя как бабы - прирежу. Так что если кто хотел пристроить жопу в тепло - вы не по адресу. Можете разворачиваться и валить в пекло.

Люди нерешительно переглянулись между собой - но остались стоять на месте. Все до одного. Несколько пар сверкающих глаз пожирали сына Русе так, словно их обладатели были до смерти в него влюблены.
Удивительно.

- Славненько - Рамси улыбнулся, не отворачиваясь от нестройной шеренги оборванцев, что застыла перед ним чуть не на вытяжку - Лаки. Командуй отъезд. Мы уезжаем.