Очередность постов: Обсуждаемо.

Осень явилась в Харренхолл на следующий день после отъезда Рамси. Холодный, пробирающий до костей ливень пришёл неожиданно, и, хотя длился он всего несколько минут, менее чем час спустя тучи сгустились над Божьим Оком, и Харренхолл, седалище королей, начал медленно утопать в грязи и ругательствах солдат, коих почти непрекращающийся дождь совсем не радовал.
Скрестив руки за спиной и неподвижно стоя у окна, лорд Болтон наблюдал за двором замка со своей комнаты на третьем этаже некогда самой величественной башни Харренхолла, именуемой "Королевский Костер". Большая часть войск уже построилась за стенами, несколько северян ещё седлали последних лошадей, под пристальным взглядом наёмников, рассевшихся под стенами в ожидании нового ливня. Они, чьей помощью Русе заручился при осаде Харренхолла, оставались здесь, наивно полагая, что замок дарован им самим Хранителем Севера.
У раскрытой двери послышались тяжелые шаги, а вместе с ними и тяжелое сопение Дарин Лайтфута, одного из не самых близких родственников лорда Лайтфута.
- Милорд. – Сзади послышался глухой удар кулака о грудь, – Дарин не признавал полумер, даже когда отбивал поклоны перед своим лордом. На обращение Русе не ответил, лишь повернул голову, дав воину понять, что внимательно слушает. Уже давно привыкший к таким жестам Лайтфут выдержал недолгую паузу и продолжил. – Армия построена, мы готовы выступать.
Нарочито медленно, словно желая заставить ждать все армии мира, Русе Болтон спустился вслед за своим крупным, иногда напоминающим лорду медведя своей сутулостью и густой рыжей бородой, провожатым, и вышел во двор. С первым же шагом за порог башни Болтон привлёк к себе внимание доброй половины находящихся во дворе вояк. Высокий сапог с громким чавкающим звуком погрузился в болотистую жижу почти наполовину, но лорд, сохранив равновесие и отмахнувшись от потянувшегося-было к нему Дарина, выискал сквайра, решившего напоследок выпить дешёвого вина в компании наёмников, и жестом подманил его к себе. Мальчишка, заметив своего лорда только после неслабой оплеухи от сидящего рядом вороватого вида бойца, с ужасом в глазах побежал через двор, два раза поскользнувшись и чуть не улетев лицом в грязь. Подобная неуклюжесть, вызванная, как подумал Русе, чрезмерным количеством алкоголя, спровоцировала Лайтфута и толпу наёмников на громогласный хохот, отбившийся от выщербленных стен и больно ударивший по вискам лорда Болтона. По этой причине, когда сквайр, наконец, добрался до своего лорда, тот одарил его таким взглядом, что парень почти отрезвел, и поспешил низко поклониться, видимо, извиняясь за своё поведение.
- К вашим услу…гам, милорд!
- Что-то незаметно! – Громко подметил Дарин, и толпа наёмников вновь разразилась смехом.
Недоумевающий сквайр поднял взгляд на "медведя", затем на Русе, но тот лишь безмолвно смотрел, не горя желанием спасти его от насмешек. Юнец попытался спросить, чего от него хотят, но голос его дрогнул от страха, а слова застряли в горле.
- Я… я…
- Коня подай своему милорду, дурья ты башка!
Лайтфут подметил, что мальчишке крупно повезло, когда конь его лорда оказался уже оседланным и готовым к походу. Так и не сказав сквайру ни слова, Болтон забрался на коня и направил его к воротам замка.
Армия, состоящая, в основном, из его собственных людей, терпеливо дожидалась нового Хранителя Севера. Среди них были только люди Карстарков и личное войско, верное Болтонам. Остальные, а именно остатки тех северян, что не принимали участие в свадьбе, и в лояльности которых Русе всё ещё не был уверен, были отправлены вперёд и дожидались главного войска у Трезубца.

Этан, юноша лет двадцати, которого Русе назначил своим охранником ещё при выступлении из Дредфорта, опасно наклонился в седле и чуть не слетел с него, но чья-то рука, размерами и тяжестью не уступающая медвежьей лапе, хлопнула его по спине. Лайтфут ругнулся в сторону юнца, хватая его за шиворот кольчуги и усаживая на лошади прямо, а затем погнал своего крупного скакуна вперёд, чтобы поравняться с лордом. Парень, едущий позади, затряс головой и, видимо проснувшись, выровнялся в седле.
- Не понимаю, почему мы отдали наёмникам Харренхолл, милорд. – Засморкавшись, Дарин сплюнул на обочину. Его безоговорочная верность была достаточной платой за то, чтобы иногда прощать подобные комментарии и действия, в особенности в эти дни похода. Армия разбивала лагерь почти в кромешной тьме и выступала на рассвете. Спартанский режим позволил северянам соединиться с армией у Трезубца в кратчайшие сроки, и сейчас они уже миновали Зеленый Зубец.
Болтон потянул поводья, замедляя коня, чтобы внимательнее рассмотреть пустые крестовины, которые сам приказал установить после свадьбы. На вершины кольев, из которых состояли крестовины, всё ещё были наколоты засмоленные головы, но освежёванные трупы куда-то делись. Узнать лица тех, чьи головы были насажены на колья, было невозможно, и Русе предположил, что, сняв освежеванных, Фреи таким образом попытались умаслить своего нового союзника, не дав посеять панику в его рядах. В принципе, этот ход был довольно разумным – на кольях висели головы и тела родственников и друзей тех северян, что присоединились к лорду за рекой.
- Сняли их… – Нагнавший Русе и Лайтфута Этан, наконец, обрёл смелость заговорить в присутствие своего лорда. Его отец был одним из тех мастеров ножа, что сдирали кожу с предателей. Он заставил сына наблюдать за процессом и всячески помогать, но юного Этана рвало во время процесса сильнее, чем всех Фреев вместе взятых.
- Видимо, старому лорду Фрею совсем уже нечем прокормить детишек.
Посчитав свою шутку не в меру весёлой, "Медведь" громко загоготал, но, получив втык от напарника, сумел успокоить себя и опасливо уставился на лорда Болтона, осознав, что отзывается о его родне. К счастью для побледневшего Дарина, Русе не пытал тёплой любви к деду своей жены, и решил не развивать из этого скандала. Отвернувшись от кольев, Болтон пришпорил коня, поглядывая вперёд, где, далеко за горизонтом, его терпеливо дожидался Ров Кейлин, служивший границей Севера.

Когда армия достигла Рва Кейлин, даже Русе Болтон почувствовал, что вернулся на родную землю. Расположившись в одной из башен, лорд приказал армии разбить лагерь на весь остаток дня и ночи, вплоть до позднего утра, чему все, даже дредфортцы, были несказанно обрадованы.
Ветер сыграл злую шутку, принеся с юга смрад топей Перешейка незадолго до заката. Слушая пьяный гомон вояк, расположивших лагерь прямо на тракте, внутри разрушенных стен, Русе сидел в одиночестве в холодной комнате с длинным выщербленным столом, поглядывая на лежащую перед ним карту, в частности – на кинжал, который Болтон воткнул в остров Пайк, чтобы не терять его следующую цель из виду.
- Нас посылают на Пайк? Похоже, Тайвин Ланнистер решил избавиться от нас. Мы должны переплыть море на лошадях и задавить железнорождённых силой воли?
Русе хмыкнул, не отрывая взгляда от карты и не смотря на своего собеседника, который сидел почти напротив, вывалив ноги на стол.
- Само собой, нам предоставят флот. Пусть он и не сравнится с Железным Флотом, но с долей стратегии и… удачи, мы заставим Грейджоев преклонить колени пред короной. Ваш отец уже однажды подавил восстание Бейлона Грейджоя, и тогда старый Жнец не славился особым умением управлять войсками. Уж поверьте, за годы он совсем не понабрался мудрости.
- Но мой отец был великим полководцем, сможете ли Вы показать себя столь же умелым предводителем, лорд Болтон?
- К сожалению, умение стратегически мыслить не спасло Вашего отца от гнева короны, чем подверг Север опасности. Вы же спровоцировали настоящий конфликт.
- И Вы его пресекли.
Русе поднял взгляд на юного Короля Севера. Робб Старк вышел из тени, облачённый в серый вышитый кафтан, на груди которого красовался герб с белым полем, по которому бежал лютоволк. Весь кафтан был испачкан тёмной, засохшей кровью, особенно воротник, не прикрывавший зашитой раны на горле. Лорд Болтон захотел закричать и отпрыгнуть, но его тело словно прилипло к стулу. Всегда холодные глаза, сейчас наполненные страхом, бессильно наблюдали за тем, как Король Севера вырывает кинжал из карты и неспешными шагами приближается к своему убийце. К своему ужасу, Русе послышалось злобное рычание лютоволка у ног, но увидеть зверя он не смог – всё внимание лорда Дредфорта было приковано к его мёртвому сюзерену. Прижав кинжал к горлу убийцы, ставшего жертвой, Робб наклонился к нему и безмолвно двигал губами, пытаясь что-то прошептать, но вместо слов из раны на шее лорда Старка лилась свежая кровь, пачкая одежду и руки Русе Болтона. Если бы сейчас лорд Болтон услышал те неоднократные заявление о несхожести наследника Старка на своего отца, он бы немедля казнил лгунов, потому как сейчас Робб напоминал своему убийце отца сильнее, чем хотелось бы. Робб (или Нед?) Старк сжал мертвецки бледными пальцами плечо Русе, готовясь перерезать ему горло, и Болтон, наконец, понял, что пытался прошептать ему юный король.
"Север помнит".
Русе дёрнулся в кресле и содрогнулся, сипло и тяжело задышав. В комнате, помимо него, всё ещё никого не было – ни Эддарда, ни его сына. Гул солдат за стенами прекратился, поленья в очаге за спиной уже тлели. Избавившись от перчатки, Болтон прижал дрожащие пальцы ко лбу, стирая холодный пот, и нервно облизал тонкие губы.
"Север помнит". – Мысленно повторил Хранитель Севера, нервно поглядывая на кинжал в карте, который не сменил своего положения. – "Пожалуй, я переоценил свою хладнокровность, решив осесть в этом зале".
С трудом поднявшись со старого, шаткого кресла, лорд добрался до кувшина с водой и, наполнив кубок холодной жидкостью, сразу же опустошил его. В оставшееся до утра время он не рисковал садиться, чтобы не уснуть, а армию, вопреки обещаниям, приказал поднять в поход на рассвете.

Болтон не понимал, почему Дастины отказывались укрепить город камнем. Город из дерева выглядел настолько ненадёжным, что даже Дарин, не обладавший особым умом, высказал свои опасения по поводу того, что распивать легковоспламеняющийся алкоголь за стенами Барроутона было бы суицидом.
Въехав в город, Русе предусмотрительно отдал приказы старшинам держать своих подчинённых в узде. Нелишним было напомнить солдатам о том, что они, наконец, дома. Особенно здесь, в родном городе леди Барбри Дастин, поддержка которой могла подтолкнуть и остальные дома к присяге Болтонам.
Уставший конь сопел, но медленно поднимался по холму к деревянным воротам замка. К Барроухоллу Русе взял пятьдесят своих людей и по одному из людей Рисвеллов и Дастинов, которых лорд и леди отправили в помощь наследнику Старка, дабы они представили отчёт о потерях собственных войск в восстании, что должно было подстегнуть леди Дастин к присяге.
Лорд Болтон остановил коня за несколько метров, и спустя мгновение по слуху ударил резкий, неприятный звук рога. Выйдя вперёд, глашатай прокашлялся, а затем провозгласил так громко, что, казалось, стены вот-вот дрогнут.
- Приказом лорда Русе Болтона, главы правящего дома Болтонов, лорда Дредфорта и Хранителя Севера, открыть ворота!
Стража на воротах не шевельнулась, словно оглохла, сами ворота оставались закрытыми. Словно понимая чувства, которые испытывает сейчас всадник, конь под Русе нетерпеливо затоптал на месте. Дарин в который уже раз засморкался и сплюнул, его огромная рука потянулась к топору на боку коня. Этан, недоверчиво покосившись на напарника, тоже положил ладонь на рукоять своего меча, но это движение оказалось лишним, так как ворота, наконец, дрогнули, медленно раскрываясь, чтобы впустить всадников внутрь. Не дожидаясь, пока ворота окончательно откроются, Русе Болтон пустил коня рысью, въезжая во двор замка, которым владела сестра его покойной жены.

Чуть прищурив подслеповатые глаза, леди Дастин, с прямым, как в юности, станом, стояла у окна одной из верхних башен своего замка, придерживая кончиками пальцев трепещущую на осеннем ветру занавесь. Взгляд женщины не мигая следил за отрядом, приближающимся к замку во весь опор. До ушей уже доносился звон упряжи и крики мужчин; казалось, напряги слух еще немного и станет слышно, о чем идет речь.
- Вот и они, - безразлично отметила леди, кинув эту фразу старенькому мейстеру, почтительно кланяющемуся в ответ на каждое, даже самое незначительное, слово хозяйки замка. В скрюченных старческими недугами пальцах было зажато письмо Русе Болтона, принесенное совсем недавно молодым крепким вороном. Каждое лоснившееся ухоженное перышко птицы говорило о том, что ее хозяин силен и уверен в себе и о том, что она вдосталь обедала падалью по пути. Но еще раньше ворона прибыл лорд Хардвуд Стаут из Златотравья. Истерично сморкаясь и бубня себе под нос, он целый час размахивал руками, заикаясь и икая от нервного возбуждения прежде, чем поведал более-менее связную историю.
- Ф-фсех, свежее-ик-вал. Фсех! Понимае-ик-те?!
С явным выражением на лице крайней скуки и отвращения леди Дастин слушала своего вассала, погруженная в свои тайные мысли. Она относилась к тому типу северян, о которых как раз и говорят «Север помнит». Да, она помнила все и каждый день повторяла то, что боялась забыть. Старки, Талли – ей была безразлична судьба этих двух великих домов, но когда весть о Красной свадьбе и смерти Робба Старка достигла Барротоуна, Барбри Дастин первый раз за много лет широко улыбнулась, сжав в пароксизме маленькие сухие ручки в кулаки. В глазах ее зажглись огоньки счастья, а сама она с тех пор будто помолодела.
Какое ей дело до тех, кто сидит по своим лачугам, отдаваясь страху? Что за дело до тех, кто пошел против короны? Все они одинаково дураки. Выигрывает только тот, кто помнит и ждет. Так всегда было, так всегда будет. Виллам не умел ждать и поплатился за это своей жизнью и жизнью своей жены… Как же долго пришлось ей дожидаться часа возмездия! И вот Эддард Старк, а вслед за ним и его надменная супруга Кейтилин Старк отправились в могилу. Такую удачу нельзя было приписать случаю; целую неделю леди Барбри возносила хвалу Старым Богам в богороще замка, где некогда молила о возвращении мужа, и жгла дорогие бесконечно длинные свечи в маленькой септе, построенной совсем недавно для малочисленной общины приверженцев Семерых в Барротоуне.
Враг моего врага – мой друг. Наблюдая из окна за тем, как рвутся с древков штандарты Болтонов, как плещется на ветру ткань, как алеет знамя Ланнистеров, Барбри задумалась. Она никогда не принимала ничью сторону, никогда не присягала чистосердечно. Натура недоверчивая, гордая, злопамятная не позволяла этой женщине открыться хоть кому-нибудь: ни слуге, ни господину. По этой причине леди Барбри не вышла больше замуж, хотя охотников на ее руку было довольно и незадолго до начала войны Пяти королей к ней сватался один из захудалых лордиков, вообразивший, что он достоин женщину, обожаемую некогда двумя великими мужчинами Севера…
Со смертью Неда Старка Барбри ощутила пустоту в душе. Она жила, чтобы ненавидеть, чтобы молиться о ниспослании смерти лорду Хранителю. После казни Эддарда леди Дастин молила богов наказать Кейтилин и те вняли ей, забрав за раз мать и ее старшего сына. До младших детей женщине, которая помнит, не было никакого дела, быть может, их забрала чья-то другая пылкая молитва?
Теперь же все менялось. Старки ушли, к ним на смену пришли Болтоны и Ланнистеры. Это радовало и пугало одновременно. Пока горели свечи благодарности в новой септе, вдова была полна своей странной мрачной радости, но запас дорогих свечей грозил быстро иссякнуть и с пышными службами пришлось покончить. В пустоте свежего ожидания миледи ощутила сосущее чувство тревоги и отсутствия чего-то важного. Это очень беспокоило ее, пока в Барротоун не прилетел ворон от лорда Русе.
Уже не острый глаз леди Барротоуна выхватил из общего текста главное, как ей казалось:
«оставят за собой все титулы и земли», «предоставлена честь», «принести присягу лорду и Хранителю Севера». Она старая никому не нужная вдова, брошенная милостью Неда Старка и его дружка Роберта, гнить без мужа в бездетной старости вдруг оказалась в некотором роде родственницей Хранителю Севера! Питая толику уважения к свояку, леди Дастин неосознанно ставила себя выше него, впрочем, это касалось всех людей. Вот только кому-то она это показывала, а от кого-то скрывала настолько, насколько хватало ума и самообладания у этой гордой озлобленной женщины.
Как жаль, что Бетани умерла. Это было так некстати… Сейчас можно было бы воспользоваться этим сполна, но кого нет, того нет. Как и Эддарда Старка. Эта мысль придала ей бодрости.
С той минуты, как было прочитано послание лорда Болтона, леди Барбри ждала его приезда: в чертог замка были прикачены бочки с лучшим вином Дастинов, из зимних запасов выделили несколько коровьих и свиных туш, повара занимались колбасами, мельники мололи муку, пекари готовились печь хлеб и пироги к приветственному пиру.
И день приезда нового Хранителя Севера настал.
До въезда отряда в ворота замка оставалось каких-то минут десять, но это никак не подстегнуло леди Барбри поспешить или кинуться отдавать последние приказания. Она, в общем, нерадивая хозяйка замка, заботившаяся только о своем благополучии, была готова к приезду гостя: в домах местных жителей для вояк лорда Русе приготовили кровати и еду, в конюшнях освободили денники для коней армии лорда Хранителя, запасы овса оторвали от тех же зимних припасов. Сама леди Дастин одела новое платье из черной шерсти с высоким воротником, из под длинного вдовьего подола которого, без каких-либо украшений вроде вышивки или кружева, выглядывали кончики серых сапог; квадратный вырез платья был высоким и открывал нескромному взгляду только острые ключицы леди Барротоуна и белую, еще не тронутую морщинами шею; каштановые волосы свободно ниспадали на спину, только несколько прядей было сколото простой деревянной заколкой на затылке. Для украшений, которые вдова обычно не носила в знак своей скорби, сегодня было сделано исключение – на большом пальце правой руки поблескивал фамильный перстень Дастинов с оправой из серебра, в которую вправили берилл; в ушах подрагивали жемчужные серьги - подарок, некогда бесконечно дорогой для юной Барбри.
Отказавшись от теплого плаща, леди Дастин поспешила во двор, чтобы встретить гостя и будущего хозяина Севера, если на то будет ее воля. Да, именно так она позволяла думать себе в те минуты, пока спускалась по узкой лестнице. Не смотря на то, что вдова была счастлива новому состоянию дел, она не могла так просто отказаться от той присяги, что некогда дала, будучи молодой женщиной при живом муже. Дом Старков правил Севером многие годы, ему присягнули все, только Болтоны смели поднимать мятежи до определенного времени, но и они покорились. Север прожил столетия под Старками, это имя закрепилось не только в головах, но и в крови людей. Нельзя было в один миг поменять все. Или можно? Леди Дастин не хотела рисковать; она поведет свою собственную игру, в которой она останется чистой перед своими соотечественниками, сможет привлечь их на сторону Русе Болтона и тем заработает непреложный авторитет в глазах нового Хранителя Севера.
Первый шаг в своей игре леди Дастин сделала сразу после выдворения из замка лорда Стаута – знамена Старков на зубцах башен Барротоуна были приспущены, а сейчас они и вовсе висели печальными мокрыми тряпками, обвив древка. Оставалось благодарить сильный дождь. Теперь лорд Болтон не подумает, будто его встречают грубостью, скорее - сомнением. Насколько леди Дастин помнила, ее бывший свояк отличался тонким умом, тщательно скрываемым за бастионами хладнокровия.
Величественно выйдя во двор, Барбри поморщилась от порыва ветра, донесшего до нее тяжелый дух лошадиного пота вперемешку с запахами мужского. Она уже отвыкла от этих запахов, но с лицом полным достоинства выдержала необходимый церемониал при приеме такого гостя, как лорд Русе.
Выйдя на середину двора, леди Барбри, как не рушимая скала, стояла, смотря перед собой прямо на свояка, в ожидании, пока он и его люди все въедут во двор и начнется разговор. От приветствия лорда Болтона зависело то, куда его пригласят.
Мейстер, эконом, распорядитель и начальник стражи, составлявшие свиту леди Барротоуна, заметно нервничали. Еще накануне она посвятила их в свои планы и теперь мужчины перешептывались за спиной хозяйки, кидая взгляды только вскользь на вояк Дредфорта. Не обошлось и без представителей черни городка. У стен жались женщины, мужчины, дети разного возраста, старухи и старики. Все довольно грязные, одетые кое-как, но, чем леди Дастин немыслимо гордилась, все сытые.
Дождавшись, пока основная часть отряда окажется в стенах замка, вдова присела в реверансе, достойном дорогого соседа, превосходящего по силе и финансам Барротоун, но никак не Хранителя Севера – во время поклона хозяйка замка так и не опустила голову, упрямо, но с открытой полуулыбкой смотря в лицо Русе Болтону.

На севере уже во всю правила бал поздняя осень. Последний урожай лето был убран с полей кое-как, конечно Родрик приложил все усилия, что бы провиант на зиму был заготовлен впрок. Но из-за войны катастрофически не хватало людей. На поля были отправлены женщины, дети. Все, кто мог держать в руках орудия труда. В то время как мужчины отправились сражаться за Молодого Волка. Кто из них вернется домой? А между тем зима подступала все ближе и ближе. И она обещала быть затяжной и суровой.
Тогда, в самом начале войны Пяти Королей лорд Родников воспользовался своей отцовской властью и запретил сыновьям самостоятельно выступать в составе войска сюзерена. Людей для армии Старка Родрик, связанный клятвой, был обязан предоставить. Но сыновей, ни за что. Когда-то он хотел отдать Старкам свою младшую дочь, и что из этого получилось? Барбри практически всю свою жизнь прожила вдовой, после того как ее супруг ушел в составе войска Неда Старка.
Сам же Родрик потеряв старшую дочь, не хотел на закате своей жизни лишиться еще и сыновей. Кто знает, возможно, прошедшее лето было его последним летом. А омрачать оставшиеся годы потерей сыновей Родрик не желал.
Такие мысли, а так же воспоминания о событиях долгой жизни все чаще посещали седую голову престарелого лорда. Посетили они его в это утро. Он сидел в своей спальне, мрачно глядя на пламя камина, согревавшее каменные стены замка в Родниках. Его размышления прервались отчетливым стуком в плотно закрытую дверь. Старый лорд вздрогнул, возвращаясь к реальности и глухим голосом ответил на стук: «Кого там принесли Иные»?
-Милорд, прилетел ворон с посланием от лорда Болтона, - раздался за дверь голос молодого мейстера Родников. Как бы ни был привязан Родрик к старому мейстеру, служившему Рисвелам с незапамятных времен, но возраст берет свое. И пару лет назад старый мейстер скончался. Прибывший на его место молодой человек, может быть, и был умен и образован. Но какому старику понравится, когда перед ним расхаживает своеобразное напоминание о том, что каждому отведен свой срок и время неумолимо движется вперед.
-Оставь письмо на столе и уходи, - все так же через закрытую дверь приказал Родрик. Старые дверные петли натужно заскрипели, за спиной лорд Родников, которые не удосужился развернуться к вошедшему, раздались шаги. Шаги затихли на мгновение где-то в середине комнаты, а потом удалились в обратном направлении. Когда дверь за мейстером захлопнулась, Родрик наконец поднялся из своего кресла и подошел к столу.
Несмотря на преклонные годы и все чаще посещавшие боли в старых костях, лорд Родников все еще сохранил прежнюю стать. Суровые и острые черты лица говорили о жестком характере северянина. В движениях уже не было той легкости и стремительности, которые были присущи Родрику в молодые годы, но его спина была почти так же пряма. Широким шагом лорд Рисвелл подошел к столу и развернул письмо, принесенное мейстером.
Восстание против короля подавлено. Робб Старк мертв. Двоякое ощущение оставило это письмо в душе лорда Рисвелла. Новый хранитель Севера, старые как жизнь обещания.
Русе Болтон пишет, что намерен возвратить армию на Север. Но значит ли это, что война для северных народов закончена?
В этом Родрик уверен не был. Как бы не развязалась война более бессмысленная, чем та, что идет сейчас, которая сокрушила могущество дома Старков. Война между северянами. Между теми, кто присягнет Болтону и теми, кто откажется это делать.
Не надо было долго думать, что бы принять решение о присяге. Если война начнется на севере, то кроме своей армии, на помощь Болтону и его союзникам может придти и помощь извне. К тому же, север устал от войны. Впереди зима. И то, что большинство домов присягнет новому сюзерену, в этом Родрик Рисвелл не сомневался.
Была бы жива Бетани, которую Родрик когда-то выдал замуж за Русе Болтона. Был бы жив их сын, его внук. Тогда бы все было бы несколько иначе. Тогда бы мечты Рисвелла сейчас стали бы явью. Пусть и не так, как он хотел двадцать лет назад. Тогда он хотел одну дочь видеть женой хранителя севера, сейчас бы мог увидеть другую. Но его мечтам не суждено было сбыться, а история не терпит сослагательного наклонения. Все эти «если бы» только разжигали огонь горечи в душе старого лорда.
Впрочем, у него оставались еще трое сыновей. На них Родрик возлагал надежды, возможно они, а особенно старший Роджер, смогут сделать для дома Рисвеллов то, что он сам не смог.
Родрик позвал слугу и приказал ему незамедлительно послать за Роджером. Старый лорд хотел обсудить полученное письмо со старшим сыном. Сам он уже готов был выдвинуться в Барротоун, но он хотел привезти с собой и своих сыновей.
Спустя некоторое время Роджер вошел в комнату отца. Родрик молча протянул сыну, полученное письмо. Пока мужчина читал его, лорд Рисвелл не без удовольствия заметил, что сын похож на него самого. Те же черты лица, те же движения. Только на тридцать лет моложе, на тридцать лет сильнее.
- И что Вы собираетесь делать, отец, - спросил сын отца, закончив читать.
- Как что? Лорд Болтон уже все написал. Завтра с утра мы выдвигаемся к твоей сестре. Ты и твои братья едете со мной, - Родрик смотрел на сына немигающим взглядом блеклых от старости глаз, - Винтерфелл разрушен, Старки уничтожены. А Северу надо готовиться к зиме, а не воевать. Иди и прикажи готовиться к отъезду. И проследи, что бы в процессии были только знамена Риквеллов.
Роджер молча кивнул и вышел, Родрик снова присел к огню. Старость брала свое, и хоть он старался это не показывать, но в последние годы он предпочитал комфорт неудобствам походной жизни.

Родрик Рисвелл, верхом на лошади, в окружении своих сыновей подъезжал к Барротоуну. Деревянный город, которым управляла его дочь, давно уже показался на горизонте. Тащить всех своих людей в город Родрик не собирался. Нечего им там было делать. Барротоун и так окажется переполненным после того, как Русе Болтон придет туда и приведет с собой армию.
Поэтому лорд Рисвелл приказал разбивать лагерь под стенами, сам лорд может, и рад был бы остаться под крышей дочернего дома, на этом настаивали и его сыновья, озабоченные здоровьем старика, но его гордость не позволяла ему пойти на поводу у слабости.
- Вы меня еще в могилу раньше времени положите! Я вполне способен провести несколько ночей в лагере, вместе со своими людьми, - лорд Родников был непреклонен, - назначьте ответственных за лагерь. А сами поедете со мной поприветствовать вашу сестру и мою дочь.
Кроме того, что Рисвелл хотел оставаться в строю в глазах своих людей, он не желал вмешиваться в приготовления Барбри, которые велись по ее указанию в Барротоуне. Единственное, что он сделал – отправил обоз с кое каким продовольствием к пиру, который устроит Барбри.

И вот настал тот день, ради которого Родрик Рисвелл покинул свое уютное кресло возле камина. На горизонте появились знамена Болтонов. Стремительно и неотвратимо войско приближалось к Барротоуну.
Родрик, хоть и отдал приказ запрягать коней, не торопился. Он решил, что присоединиться к Барбри уже после того, как та поприветствует прибывшего лорда Русе.
Слишком многое могло измениться здесь, что бы торопить события. Север, где столько лет правили Старки из Винтерфелла, стоял на пороге грандиозных перемен. Казалось, что никто, ничто и никогда не сможет сокрушить этот могущественный дом. И вот теперь он сокрушен. Казалось бы, что может быть проще, присягнуть новому сюзерену. Но ведь несмотря на сокрушительное поражение, не все Старки были мертвы. Ведь оставались где-то на юге дочери Эддарда. Неясна была судьба и младших сыновей. Большинство говорили, что мальчишки погибли. И скорей всего это было именно так. И потом, Война Пяти Королей еще не окончена. Да, сейчас Ланнистеры взяли вверх. И могущество этого дома неоспоримо. Но Война еще идет. А что будет если в ней победит кто-то другой. С другой стороны Русе Болтон был северянином и если не он, то кто другой мог принести на Север мир. Особенно на пороге зимы. Множество вопросов, на которые Родрик должен был сам себе ответить, крутились в голове у старого лорда в то время, как он собирался выдвигаться в Барротоун.
С собой он взял троих своих сыновей и нескольких знаменосцев. Все они въехали в Барротоун вслед за войском Русе Болтона. Они были верхом на лучших лошадях из конюшен Родников. Лучшие скакуны Севера были родом из этих прославленных стойл. Лорд Родников был одет в черный бархатный комзол с бронзового цвета ставкам. Поверх комзола был накинут плащ из плотной черной шерсти, отороченный густым мехом. Сидел он верхом на гнедом жеребце. Над небольшой процессией развивалось знамя с гербом Риквеллов: черная конская голова с алыми глазами на бронзовом поле.
Остановившись на некотором расстоянии от вышедшей к гостям Барбри, лорд Рисвелл спешился. Сыновья последовали его примеру. Пока дочь приветствовала Русе Болтона, Родрик не мог не заметить приспущенные знамена Старков, которые кроме того были сильно побиты дождем и ветром. Дочь уже обозначила для себя тот план, по которому собирается действовать.
Родрик подошел к дочери, когда та уже поднялась после приветственного реверанса. Что ж ее приветствие не было похоже на то, как должно встречать сюзерена и Хранителя Севера.
Родрик склонился в полупоклоне, обращаясь к Русе Болтону
- Милорд Болтон, мое почтение,- Родрик повернулся к дочери с легким кивком головы, - леди Дастин.

После первой ночи в захваченном Харренхолле, некоторые солдаты жаловались на невозможность выспаться за стенами замка, странные звуки, видения или запахи и, чаще всего, необъяснимое чувство тревоги, что охватывало даже хладнокровных дредфортцев. Бойцы жаловались своим командирам, те же приказывали им не жаловаться и не выдумывать страхов, боясь, как бы лорд Болтон не прознал об этих слухах. Русе, конечно же, обо всём узнал в первый же день поступления жалоб, но не обратил внимания, приказав не беспокоить его глупыми суевериями. Сам он, за все время пребывания в проклятом чертоге, ни разу не столкнулся с чем-либо, что можно было бы назвать необъяснимым феноменом. Он прекрасно осознавал, что странные звуки, которые слышат его солдаты, это всего лишь сквозняк, гуляющий между обожжённых и полуразрушенных стен, как во дворе, так и в башнях замка; запахи гари приносил восточный ветер с горящих речных земель, трупный же смрад, вполне очевидно, принадлежал невезучим беженцам, по слухам, разбитым где-то в лесу у Божьего Ока то ли группой бродящих наемников, то ли стаей диких волков; странные видения лорда не посещали и вовсе, что вполне объяснялось его крепким и своевременным сном, который солдаты, по собственной же глупости, не могли себе обеспечить.
Когда его конь пересёк линию ворот, Болтон сразу же вспомнил те жалобы солдат. Необъяснимое чувство тревоги сковало его, и лорд еле опомнился, потянув поводья и остановив скакуна. Пока его эскорт неспешно въезжал внутрь, Русе успокоил сбившееся дыхание, взял себя в руки и осмотрелся. Приспущенные флаги Старков вовсе не прибавили ему иллюзорной уверенности, которую, как казалось Болтону, Барбри Дастин пыталась ему внушить. Конь под ним сопел и пытался разрыть холодную землю копытом, солдаты на стенах, казалось, не обращали внимания на других всадников, новый Хранитель Севера ощущал на себе все их взгляды. Лорд Дредфорта не ослаблял бдительность, прекрасно понимая, что здесь у него нет друзей. Переступив порог Барроутона, он начал одну из самых трудных войн в своей жизни. И, видели боги, даже Русе предпочитал реальные баталии политическим.
Вдову лорда Дастина, вышедшую, наконец, встречать гостей, Болтон ожидал, не слезая с лошади. Однако поспешил спешиться, ловко и быстро, пожалуй, даже слишком для своего возраста, когда леди показалась во дворе со своей разношерстной свитой. Почти в то же время солдаты Дредфорта стали нервно оглядываться, глядя на других всадников, въезжающих под знаменами Рисвеллов. Русе, завидев знамя Рисвеллов, успокоил солдат жестом, а затем неспешным шагом двинулся к леди Барбри. Лорд сразу подметил иронию, которую излучал наряд леди Барроутона. Некоторых кандидатов в мужья вдове лорда Виллама нынешний Хранитель Севера подсылал сам, конечно, со вполне корыстной целью, но Барбри отметала всех, оправдываясь любовью к мужу, с которым не пробыла в браке даже года. Болтон считал эту "любовь" ничем иным, как желанием женщины править, поэтому в некоторой степени ценил ум и амбиции сестры своей усопшей жены, в то же время, относясь к ней с некой долей презрительности.
Не только наряд леди Дастин отдавал иронией. Кольчуга, скрывающаяся под кафтаном из грубой кожи, со разодранным человеком на сердце, была той самой, в которой он прервал правление Старков Винтерфеллских и заработал себе нынешний статус. Крепкие поножи, толстые меховые перчатки и плащ, сапоги, на подошвах которых засохла грязь с болот Перешейка, – было видно, что лорд приехал с войны и, вполне вероятно, ожидал войны и здесь, в родных землях севера.
Когда расстояние между лордом и леди сократилось до полушага, Русе снял перчатку с правой руки, отвечая на её реверанс максимально вежливым кивком, на который был способен лорд-пиявка. Когда она выпрямилась, Болтон протянул руку, касаясь пальцами ладони леди Барбри, чтобы поднять её повыше, а затем мимолетно коснулся губами её пальцев.
- Леди Дастин. Вы всё столь же прекрасны, и, глядя на Вас, я невольно вспоминаю свою любимую жену.
На самом деле, в этих словах даже была доля правды. Увидев Барбри, Болтон невольно вспомнил о своей второй жене, и попытался вспомнить, была ли она хоть немного схожа со своей сестрой. Но ему никак не удавалось вспомнить лицо Бетани, и уж тем более попытаться сравнить сестер. Но это было не важно, потому что леди должна была обратить внимание в первую очередь на обращение к ней. Назвав её фамилию, а не имя, Русе попытался подчеркнуть, что считает её законной владелицей Барроутона, даже несмотря на то, что прямых наследников Виллам после себя не оставил. Во взгляде леди Дастин мелькнула какая-то искорка, и Хранителю даже показалось, будто женщина поняла, что значили его слова. Но было это понимание, принятие, или же просто промелькнувшее воспоминание о муже, – только время покажет.
Иную загадку подкинул им отец Барбри, который, подоспев присоединиться после церемониального приветствия, поприветствовал своего нового лорда и дочь. Прозвучавшее из его уст "милорд" не оставило Болтону никаких сомнений – этот человек всё ещё оставался его самым надёжным союзником в этих землях. Поэтому, хотя Русе не ощущал особой близости к своему тестю, он всё же изменил собственным традициям и улыбнулся, прежде чем обратиться к нему.
- Лорд Рисвелл, рад видеть Вас в добром здравии. – Заметив в свите лорда Родрика его сыновей, Болтон невольно задержал взгляд на младшем, своём тёзке. – Эта война отняла у нас слишком много хороших мужей, и меня радует мысль о том, что хотя бы род Рисвеллов не пострадал. Леди Дастин, полагаю, Вы сможете принять меня и Вашего отца в своём чертоге, дабы умыться с дороги и обсудить будущее Севера? Мне бы не хотелось терять больше времени, чем нужно. Особенно в это неспокойное время, когда нашим землям всё ещё грозит опасность.
Избежав темы о необходимой присяге, лорд снял вторую перчатку и, сжимая обе, уставился на спущенный флаг с лютоволком. Русе Болтон, несомненно, был человеком хладнокровным, не склонным к суевериям. Однако, вопреки слухам, что ходили по Северу, он не упивался кровью, и решился на убийство юного Старка не сразу, как представилась возможность. Этот поступок был обдуман в течение нескольких бессонных ночей, а решение, к которому в итоге пришел лорд-пиявка, далось ему не столь уж легко. И, хотя в итоге он вовсе не жалел об этом предательстве, лорд Дредфорта прекрасно понимал, что с последствиями придётся столкнуться не только ему, но и всему его дому. Предстоящий разговор с леди Барбри и лордом Родриком не пугал его, но и готовности к нему у Русе никакой не было. Спустя долгие годы его дому, наконец, достался весь Север, но сейчас эти земли утопали в войне и хаосе, и даже от самых доверенных лордов Болтон не мог ожидать полнейшего смирения и послушания. Здесь была необходима не только железная правящая рука Хранителя Севера, но и холодный расчёт, умение осознавать последствия своих действий. Русе знал, и был готов к последствиям, ступая вслед за Барбри Дастин внутрь чертога её погибшего мужа.

Отец был в своем репертуаре. Горд, молчалив и замкнут. Больше всего Барбри хотелось, чтобы он поддержал ее желание сыграть с лордом Болтоном тонкую, по ее разумению, игру. Отдаваться сразу новому Хранителю Севера у леди Дастин было столько же желания, сколько было некогда выходить замуж за покойного ныне супруга. Она знала, что подобный шаг принесет ей только выгоду, но почему же не набить себе цену? Конечно, обладай Русе Болтон более вспыльчивым нравом, леди Барбри остерегалась бы злить его. Конницы Хранителя Севера было довольно для того, чтобы захватить Барротоун, а кольев в городке хватило бы для свежевания всех жителей замка.

В гробовом молчании леди Дастин дала лорду Русе, его людям и людям своего отца занять те позиции, которые предназначались им, как гостям. Важно, с легкой полуулыбкой выслушала она своих визитеров, сложив руки на груди. Как жаль, что лорд Болтон уже женился. Только на такого мужа сейчас согласилась бы вдова лорда Дастина.

Рассматривая макушку лорда Болтона, лобзающего ее кисть, Барбри про себя улыбнулась. Вот они, мужчины. Стал бы нынешний Хранитель Севера так любезничать с ней, если бы не ее пол и связывающее их прошлое? Будь она на его месте, то непременно высказала бы больше гордости, чем в ней имелось, лишь бы показать, кто отныне здесь хозяин.

- А я, смотря на Вас, вспоминаю сестру, – лаконично отозвалась леди Дастин, смерив свояка спокойным взглядом, - и войну. - добавила она, сверкнув глазами, будто напоминая, что все помнит. Родство и предательство, вот только не знает, как судить ни о первом, ни о втором.

Приветствие вышло скомканным, совсем не таким, каким представляла себе его Барбри, но стоило ли печалиться о таких мелочах?

Север лежал вокруг них, ожидая, пока хозяин возьмет его в руки. По землям ходили слухи, что лорд Болтон усыновил своего бастарда после смерти родного сына. Это весьма уязвляло леди Барбри, роняя авторитет свояка в ее глазах. Ланнистеры подарили Болтонам Север, позволив возвыситься, но война еще не была окончена. Лорду Болтону придется покинуть свой замок, и кто тогда останется над Севером? Бастард?! Сама мысль об этом вызывала у женщины отвращение, как леди чистых кровей, вынужденной повиноваться последнему нищему в стране. Но и это леди Дастин готова была проглотить, если ей скормят хоть что-то стоящее. Ее голос ценился на Севере, что-что, а в это она прекрасно знала. Покорится она, покорятся и другие. Лорду Русе стоило это понимать.

- Время. – вновь коротко обронила женщина, давая взмахом руки слугам понять, что пора открыть двери в чертог Барротоуна. – Его то Вам хватило погостить в Близнецах.

Короткий смешок и, не давая лорду Русе ответить, леди Барбри отдала ряд коротких приказов своим людям.

Подхватив вдовьи юбки кончиками пальцев, она с легкостью зашагала к замку, кивком пригласив следовать за собой Русе Болтона и его командиров. Гостей попроще пока не приглашали проследовать в городок для квартирования. Солдатам и прислуге оставалось ждать, покуда лорды договорятся.

В Чертоге Барротоуна уже пылал огонь, на столах стояли буханки с хлебом и чарки с вином. Один из троюродных племянников по линии Дастинов, прислуживающий тут пажом, подал леди Барбри поднос с большой буханкой ржаного хлеба, рядом с которой стоял кубок с вином. Леди лично поднесла его гостю, торжественно поприветствовав Хранителя Севера:

Старая клятва прозвучала в чертоге как насмешка, но это была традиция Севера и Барбри не моргая протянула лорду Русе кубок с вином в то время, как племянник подавал такой же поднос ее отцу и братьям.

- Для нас, - женщина кивнула в сторону отца и братьев, объединяясь с ними, - большая честь принимать здесь вновь лорда Болтона, но чем скромная вдова обязана такому визиту? 

Как хозяйка, она имела право первой начать беседу, слово теперь было за отцом.

Недоверие, неприязнь, и даже нотки презрительности, – Русе ожидал, что именно этим его встретят лорды Севера. За Перешейком ещё оставались дома, способные бросить ему вызов, и, как полагал Болтон, не собиравшиеся преклонять колени перед новым Хранителем. Амберы, Мандерли, но Дастин? Леди в летах, правящая городом, который мог уничтожить любой пьяница с непотушенным факелом. Что могла она противопоставить мощи армии, засевшей в её городе как у себя дома? И, тем не менее, из уст этой женщины лились настолько смелые колкости, что могло показаться, будто она была королевой, принимавшей в своём тронном зале какого-то простолюдина. Однако, леди Дастин, казалось, забывала, что её гость старше и в разы могущественнее её и её отца вместе взятых. Ведь, несмотря на этот немаловажный факт, Барбри не просто огрызалась, – она явно провоцировала лорда. Словно львица, решившая показать незатейливому путнику, что именно она – хозяйка этих владений.

Новоиспечённый Хранитель не просто так решил приехать в Барроутон лично. Пусть Тайвин Ланнистер и его кровожадный внук и наградили его сюзеренитетом над Севером, без поддержки местных лордов ему оставалось только гостить у Фреев, дожидаясь, пока на этих землях не вымрут все, кроме простолюдинов. Поддержка Рисвелла и его дочери укрепила бы позиции Болтона, дав возможность быстро и, при необходимости, жестоко пресечь попытки некоторых лордов и леди сохранить нейтралитет или, того хуже, принять сторону Старков. Но ни леди Дастин, ни даже её отец не проявляли особого энтузиазма по поводу нового Хранителя.

Этот холодный прием немного, но всё же пошатнул уверенность лорда, в первую очередь тем, что подверг его план угрозе провала. Русе даже заподозрил возможный заговор, однако всё переменилось, как только лорды оказались под крышей чертога Дастинов. Хлеб и вино, которые леди приказала подать гостям, были частью традиции, согласно которой правитель чертога давал нерушимую клятву.
Барбри лично преподнесла поднос Русе Болтону, который, в этом сомневаться уже не приходилось, совсем скоро должен был стать её правящим лордом. Слова клятвы, казалось, пронеслись по всему чертогу. Лорд-пиявка, не отрывая взгляда холодных глаз от вдовы Дастин, принял бокал из её тонких, слишком рано иссохших пальцев. Впервые с момента приезда, и, вполне возможно, с момента знакомства с Барбри, Русе улыбнулся ей. Львица, возможно, и не догадывалась, но Болтон знал, поднося кубок к губам – она проиграла.

 - Благодарю вас за гостеприимство, миледи.

Улыбка исчезла с лица Болтона, как только Барбри подошла к отцу. Время традиционных приветствий прошло, и леди Дастин дала своему новому Хранителю достаточно причин для того, чтобы прекратить любезничать. Как и её отец, который, видимо, решил поддержать Барбри в её игре. И именно с ним, как представителем дома Рисвеллов и, де-факто, Дастинов, Русе собирался вести переговоры. Или угрожать, если тому будет необходимость.

 - Все… мои действия имели за собой цель достичь мира для Севера, лорд Рисвелл. – Негромко ответил лорд, не отрывая взгляда от тёмно-красной жидкости в кубке. Прозвучавший из уст Родрика, пусть и ненамеренно, девиз Старков, он предпочёл проигнорировать. Проигнорировать, но никак не забыть. – Наши люди отправлялись на войну с одной единственной целью – освободить Эддарда Старка. Что нам дала эта война? Изначальная цель была забыта, ведь Нед Старк был казнен, а его сын решил поиграть в короля. Землями правят дети, чьи отцы погибли в результате этого раздора. Разбойники с Железных островов безнаказанно разоряют наши земли, и именно Робб Старк открыл им путь на Север, если не сказать пригласил их. Ситуация сейчас не располагает к тому, чтобы тратить время на политические игры, лорд, леди…

Хранитель Севера прервался, переведя взгляд от лорда Родрика к столу, а затем уставился на Барбри так, словно ожидал от неё ответа за все беды. Тем не менее, когда он заговорил, голос Русе звучал всё так же холодно и тихо, без каких-либо лишних ноток или эмоциональной окраски.

 - Сейчас нам стоит обсудить проблемы, вызванные железнорождёнными и скорым приходом зимы. Всё остальное, учитывая формальности, может обождать.

Непривычный к долгим разговорам лорд вновь, несмотря на свою нелюбовь к алкоголю, пригубил вина. Тот факт, что ему начали задавать вопросы не за трапезным столом, а прямо у порога, заставил лорда-пиявку изменить свои планы. Было очевидно, что ему предстояло отвечать на многие вопросы, и вряд ли ответы Русе могли удовлетворить лорда и его дочь.

Покуда лорд Русе говорил, в Чертог вносили закуски и кувшины с напитками. По старой традиции Барротоуна каждого гостя здесь встречали накрытым столом, настоящий пир ждал всех ночью после того, как хозяева и новоприбывшие обменяются приветствиями и новостями, перекусив во время беседы.
Леди Барбри слушала нового Хранителя Севера опустив глаза вниз и водя кончиками правой руки по подлокотнику своего деревянного украшенного вычурной резьбой кресла. Указательный палец леди Дастин ласкал геометрической формы цветок, напоминающий по форме зимовку, цветок, росший за Стеной.
Лорд Русе торопился. Конечно, ему, стороннику и баловню Ланнистеров не было и дела до гордого Севера. Кто связался с Югом, тот более не друг Северу. При последних словах лорда Болтона леди Дастин вскинула на него ясный, но тронутый удивлением взгляд.
- Вы говорите так, милорд, как будто здесь кто-то играет. Но разве можно называть игрой спокойствие Севера? – словно старая нахохлившася ворона, заглядывающая в кость, Барбри изучающе взглянула на собеседника, продолжая поглаживать кончиками пальцев узор на подлокотнике.
- Я согласна со сказанным Вами, но Север находится в разрозненном состоянии после войны, затеянной Старками, - здесь самообладание изменило вдове и она так стиснула подлокотники, что костяшки пальцев побелели в один миг.
- Эддард Старк всегда мнил себя сродни богам. Сын не отстал от отца, к сожалению. Все эти войны не приносят нашим обескровленным землям ничего хорошего, - в глазах леди Барбри засиял опасный огонек ненависти, эмоции уже прорвали плотину и женщина не могла остановиться. – Мы теряем в этих войнах отцов, мужей, сыновей и братьев. В конце концов, наша чернь, наши кормильцы, уходят умирать вместо того, чтобы готовиться к зиме. А она близко! – почти взвизгнула леди Барбри, наклоняясь вперед, словно чтобы сообщить лорду Русе нечто важное и секретное, - Проклятые Старки! Они сделали нечто похуже, чем просто пригласили к нам железнорожденных. Они внесли в наши земли раздор!
Прожигающий насквозь, питающей его ненавистью, взгляд леди Дастин остановился на лице Хранителя Севера, изучая каждую черточку лорда Русе.
- Это не игры, лорд Болтон, - уже более спокойно и с достоинством произнесла женщина, величественно кивая головой слугам, которые кинулись подливать подогретого вина гостям, - это наша реальность. Риды, Уэллсы, Фэнны, Сервины, Лайтфуты, Марши, Овертоны, Стауты, Форрестеры, Вудсы, Бранчи, кланы Волчьего леса, Севера, кланы Перешейка. Все они хранят верность прежнему суверену и не так просто будет склонить остатки северян на сторону…, - леди Барбри замялась, словно подбирая слово, - нового Хранителя Севера, если только… если только его не поддержат дома, чьи слова ценятся на Севере не меньше, чем слово самих Старков. Домов стабильных и верных. Вы знаете о ком я.
Леди Дастин улыбнулась, отпив вина из своего кубка. У лорда Болтона не получится замять их разговор в нужную ему сторону. Слишком велика цена. Он не зря явился к Дастинам и Рисвеллам в первую очередь. Всем известно, как ценят их дома на Севере, как относятся к мнению вдовы Дастин и возрасту лорда Рисвелла. Лишить должного уважения к их верности и превратить в обычных шавок, преследующих караван уличных актеров только потому, что у тех есть угощение, не получится или лорд Болтон покинет этот дом ни с чем. Возможности устроить вторую Красную свадьбу ему не предоставят случая, об этом леди Барбри позаботилась заранее; такой исход был бы глупым и недальновидным. Тем более того, что ожидалось со стороны нового Хранителя Севера, было не так то много.
- В качестве подтверждения нашей верности я хочу сообщить вам важные новости, лорд Болтон. Лорд Станнис с остатками своей армии двигается на Север. Наши разведчики донесли, что он уже около Ночного дозора. С ним Красная жрица, некая женщина, которая перевела Баратеона в свою веру. Говорят, она видит в нем Азор Ахая. Не вижу других причин для прибытия лорда Станниса, кроме как не заключить с лордами Севера договор. Эддард Старк поддерживал Баратеонов. Сейчас на Железном троне бастард Джейме Ланнистера, северяне не потерпят такой насмешки, почему бы не принять им предложение присоединиться к Станнису Баратеону и продолжить войну за независимость Севера? Разрозненные лорды уцепятся за того, кто пообещает им стабильность, столь почитаемую на Севере, если только... Если только не найдутся верные люди, способные подсказать своим вассалам верный путь.
Леди Барбри вновь отпила из своего кубка, поставила его на стол и вновь внимательно взглянула на сидевшего напротив нее мужчину. Вот за кого отцу стоило выдать ее некогда… Это был бы отличный союз.
- Надеюсь, теперь вы оцените нашу верность, которую так неосмотрительно назвали игрой.
Леди Дастин улыбнулась вежливо и с ноткой извинения, будто прося прощения у лорда Болтона за то, что ему показалось будто бы здесь настроены против него.

Родрик слушал лорда Болтона с поджатыми губами. До сих пор он не услышал ответа на главный вопрос: «Как Русе Болтон намерен вернуть мир на Север»? Все то, что говорил Русе было перечислением очевидных фактов. Лорд Рисвелл и без того знал, что война, которую развязал мальчишка Старк была бессмысленной и заранее было ясно, что волки не смогут бороться со львами.
Русе говорил тихо, так, словно заранее знал, что его здесь будут слушать. Что же, в этом он прав. Они собрались здесь, что бы выслушать его. Но выслушать его ответы на их вопросы.
Как поразительно отличались интонации его дочери. В противовес спокойному и холодному тону лорда Болтона, голос Барбри был повышен, даже визглив. Ее слова были наполнены экспрессией, такой непривычной для спокойного и степенного Севера. Родрик внимательно наблюдал за дочерью во время ее пламенной речи. С неудовольствием он замечал, как в ней говорит злость, раздражение  отвергнутой и потерявшей многое женщины.
Лорд Родников слушал ее, удобно устроившись в своем кресле. Он сидел, свободно откинувшись на спинку,  и казался, пожалуй, расслабленным.
- А ведь моя дочь права, лорд Болтон, - когда леди Дастин закончила говорить, Родрик обратился к Русе. Его голос был спокоен. Родрик держал все свои эмоции и чувства под контролем. Незачем Болтону знать о его горячей неприязни к Старкам, вернее знать больше чем нужно.
- Слишком много домов на Севере, которые продолжают хранить верность Старкам. И вот вопрос, пойдут ли они за тем, кого винят в гибели своего сюзерена, - Родрик смотрел прямо в глаза лорду-пиявке, - Вы ведь не случайно явились первым делом именно сюда. Вы знаете, что я и моя дочь, скорее всего, поддержим Вас, а следуя нашему примеру,  Вам присягнут и другие дома Севера. Ведь на это Вы рассчитываете, лорд Русе?
Родрик сделал еще один глоток вина, дабы увлажнить пересохшее горло.  Он нарочно выдерживал паузу и перед тем как отправить вино в желудок, некоторое время посмаковал его.
- Прекрасное вино, не правда ли,- на мгновение в глазах Родрика появилась улыбка, которая делала его похожим на доброго дедушку из детских сказок, - никто не собирается играть с Вами, Русе. Единственное что я хочу здесь и сейчас от Вас услышать – это ответ на единственный вопрос. Как Вы вернете Северу стабильность?
Самым горячим желанием Родрика Рисвелла было как можно скорее прекратить этот разговор. Все эти игры, интриги, войны – все это было интересом молодых. А он хотел покоя. Вполне законное желание в его преклонные годы. Но он должен был находиться здесь, вести переговоры с Болтоном. Он должен был защитить и сохранить свою семью. Без мира и покоя на Севере его последние годы будут омрачены хаосом и неразберихой.  А что бы этого не произошло, Северу нужен Хранитель.  И только сильный и достойный человек с ясной головой мог справиться с этой задачей.  Русе Болтон был именно таким, как всегда казалось Родрику.
-И не зря леди Дастин упомянула Станниса Баратеона. Ведь ни для кого не секрет, с каким уважением отзывались друг о друге Баратеон и Старк. Найдутся те, кто пойдет за ним. Хотя мое мнение, что южанин не принесет Северу ничего хорошего, тем более, когда с ним рядом эта женщина с ее божеством. Не примут их Старые боги, - Родрик шумно закашлялся, - впрочем, это лирика. А железнорожденные. Эти разбойники умело воспользовались ситуацией. Посмотрел бы я на них, когда Север был един и силен. Да, в этом вина Старков. И Эддарда, и Роба. Один очень неосмотрительно пригрел у себя на груди одного из этих выродков, а второй распахнул перед ними ворота, уведя на юг лучших северян. И все же, Старки многие века были олицетворением мощи и стабильности Севера. Хватит ли у Вас, лорд Болтон, сил, что бы  занять их место.

К середине этой витиеватой беседы, смахивающей больше на рыцарский турнир, чем разговор лордов о судьбе Севера, леди Барбри Дастин выпрямилась и будто бы окрепла в своей и без того железной уверенности в выигрыше домов Дастин и Рисвелл.
Лорд Болтон не угрожал. Лорд Болтон говорил. Он был осторожен, лишен нахрапистости и чужд той слащавой правильности, которой разило за несколько верст от покойного Неда Старка. Только из-за этого леди Барбри готова была склонить голову перед новым, пусть и вероломным, Хранителем Севера. Впрочем, разве она сомневалась в нем? Ни минуты. А потому, сейчас сидела с царственной осанкой, то и дело поглядывая на двери, словно ожидая прибытия кого-то.
Однако относительно молодую вдову отвлекли от игры в гляделки слова лорда Русе о наследнике Севера.
Рамси Сноу.
По всей округе бродили мерзкие слухи об этом выкидыше смазливой мельничихи, вздумавшей некогда вертеть задом перед благородным лордом. Мужчины! Откуда им знать хоть что-то о благородстве? Нет… Они суют свои члены между ног самым невзрачным крестьянкам; плодят отродье, что смеет думать о себе боги только знают что! Ребенок не освященный браком всегда бастард, а бастард – маленькое гнилое семя, которое только и способно плодить себе подобных, да портить землю.
Леди Барбри поджала губы, но продолжила слушать лорда Болтона. Ей удалось справиться с эмоциями и теперь хозяйка Барротоуна предпочитала внимать, а не вещать. Надо сказать уже спустя несколько минут, слова гостя заставили ее улыбнуться и взглянуть на него задорно, с огоньком.
- Позвольте же мне поздравить Вас, лорд Русе, - леди Дастин поднялась со своего места, прошуршав нижними накрахмаленными юбками и направилась в обход стола, направляясь к тому месту, где сидел гость. – Как жаль, что Вы не начали визит со столь добрых вестей. Каждая свадьба важна Северу.
Не стесняясь присутствующих, она наклонилась над бывшим шурином, невольно позволяя увидеть в вырезе платья свои ключицы; обдав лорда Болтона ароматом сладковатых духов, женщина по-родственному прикоснулась увядшими губами к щеке мужчины, пощекотав его ухо своим дыханием. И резко выпрямилась, подарив отцу торжествующий взгляд.
Да, позор Северу, которым будет править бастард, но это ли не радость тронутому тленом сердцу, знать, что дом твоего врага сожжен. Дочь ляжет под сына убийцы жены и сына твоего врага. А после, когда Уолда Фрей родит наследника, бастард отойдет на второй план, выполнив все задуманное отцом, и Север вернется в руки законных достойных детей.
Это была победа в чистом виде. Победа одной маленькой обозленной на жизнь женщины, которую, как старую секиру, достали из чехла. Да, она покрыта паутиной, кое-где тронута ржавчиной, но разве лорд Болтон не смазал ее маслом? Не стер налет забвения?
- Милорд, я буду рада помочь Вашему сыну освоиться в Винтерфелле и охотно засвидетельствую законность брака на свадьбе, став свидетелем венчания в старой богороще замка Старков.
О, пусть маленький бастард окажется мерзавцем. Пусть Санса Старк выпьет свою чашу до дна. Да, она не виновата в том, что ее отец оказался гордецом, забравшим лорда Дастина, но сам род Старков более не имел права на существование.
- Но кто, как не ваш наследник, Роджер, может возглавить войска, которые вы мне обещаете? Я почту за честь, если вы согласитесь доверить своему сыну вести ваших людей бок о бок со мной и моим войском и завоевать славу дому Рисвеллов.
Сестра и брат обменялись встревоженным взглядами, но беседу нарушило появление герольда замка Дастинов.
- Миледи…
На оклик леди Барбри только царственно повернула голову, звякнув украшениями. Слуга - молодой парень, одетый скромно, но чисто, поклонился гостям и хозяевам.
- Миледи, они прибыли.
И сразу после этой фразы стало слышно, что на улице творится какая-то суматоха: звенела упряжь, ржали лошади, бряцало оружие, кричали люди. Вся эта музыка радугой отразилась в глазах леди Дастин, медленно и важно вышедшей к входу в главный чертог ее замка. А до высоких гостей уже донеслись шагов неизвестных, уверенно шагающих по коридорам.
- Вы слышите, лорд Болтон? – Барбри чарующе, насколько могла, улыбнулась Хранителю Севера. – Это наш первый подарок Вам.

Какой бы мощью ни обладали короли былых времён, Вестерос никогда не был единым. Дети Леса, если они и впрямь существовали, так и не покорились андалам, канув в небытие. Кровь детей Ройна была сильна в жителях юга, и особенно это ощущалось сейчас, во время раздора. Люди Железа, даже преклонив колено перед Таргариенами и, позже, Баратеонами, не отказались от своего жестокого бога, и так никогда и не стали полноценными жителями Семи Королевств. Север же… Север был верен традициям, устоям и богам столь древним, что даже Семеро пред ними казались просто шаловливыми детьми. Ни один южанин не мог почувствовать себя уютно в этих неприветных землях.

А ещё были законы. Возможно, не столь древние, как их боги, но даже спустя века после преклонения, Север продолжал жить по своим законам. Старки правили, а Болтоны ждали своего часа. Это был удивительный симбиоз двух древних семей. Старки были силой, с которой необходимо было считаться королям и правителям, Болтоны же закаляли их, испытывали, хитрили и выжидали, и многочисленные восстания, которые подавляли разные поколения Старков, служили доказательством их силы.

Русе Болтон ещё с юности знал о предназначении своей семьи. История повторялась столетиями, будто цикл, направляемый неведомыми силами, в которые не хотелось верить. Ещё в юности он осознал, что его семье не суждено возвыситься, но если он почувствует хотя бы малейшую брешь в силе Старков, Болтоны восстанут под его предводительством. К счастью для Старков, Эддард, несмотря на свой нрав, был достойным наследником дома, и лорд Дредфорта не видел причин предавать его.

Но цикл закончился. Трудно было осознать это наутро после смерти Робба. Не легче было и во время прибытия на Север после изнурительной войны. Но сейчас лорды Севера собирались в чертоге Барбри Дастин, наверняка, чтобы принести присягу. Цикл закончен. Бледные губы грандлорда сжались, и он прикрыл глаза, борясь с головокружением и перебирая в голове имена, что назвала ему вдова Барроутона. Лайтфуты, Слэйты, Стауты, Овертоны. Дома, чьё влияние на Севере не было столь сильным, однако, несмотря на это, Болтон оценил их решимость. Гловеры – другое дело, но лояльность новому Хранителю решил проявить вовсе не глава этого дома. Лайтфуты, Стауты, Овертоны…

Холодные, словно льдинки, глаза лорда Русе приоткрылись, и он уставился на вдову. Леди Дастин завершила свою речь, и все прибывшие преклонили колени перед новым лордом, который, казалось, этого не замечал. Лайтфуты, Стауты, Овертоны – эти имена она уже называла раньше, утверждая, что они всё ещё сохраняют лояльность Старкам. Какие же слова лорда Дредфорта заставили Барбри раскрыть свои карты?

Кольчуга тихо, достигая лишь ушей её носителя, зазвенела, когда Болтон взялся за подлокотники кресла, поднимаясь. Он окинул холодным взглядом лорда Рисвелла, и, заметив, что Родрик тоже решил присоединиться к остальным, тяжелыми, уверенными шагами приблизился к своим новоиспеченным подчинённым. Люди Болтона, вошедшие в чертог вместе с ним, недоверчиво косились на новоприбывших, но не смели нарушить нависшей тишины, ожидая действий своего сюзерена. Хранитель же лишь протянул руку вдове, владелице чертога, собираясь помочь преклонить колени и ей, и, в то же время, обращаясь к новоприбывшим.

Русе Болтон чуть было не вздрогнул, когда ощутил касание морщинистых пальцев вдовы Дастин. Его взгляд прошёлся по лордам, мелким и незначительным, первым из тех, что преклонили перед ним колено. Цикл закончился. Дом Болтонов ныне правил, а дом Старков… Старкам суждено было оказаться в забвении.