Сорок-сорок один-сорок-два-сорок три… Маленькие подошвы в кожаных башмаках гулко шлепали по каменным ступням, ладошкой мальчик то и дело касался стен, словно это помогало ему взбираться все и выше и выше. Пятьдесят-пятьдесят один…
- Ты всего лишь мальчишка-Ланнистер! - Звенел в ушах крик Серсеи, пока он карабкался вверх.
Сегодня она смеялась, шутила, кружась в своих пышных юбках в зеленом цветущем саду Кастерли Рока. Золотистые кудри, бережно завитые леди Джоанной, мягкими пружинками охватывали ее гибкий стан, в изумрудных глазах плясали искорки, розовые губы весело смеялись над ним, приоткрывая идеальный ряд жемчужных зубов. У брата всегда перехватывало дыхание, когда он смотрел на Серсею, но теперь особенно.
С самого рождения близнецы находились в одних покоях, их выкормила одна кормилица, одевали в одежду из одинаковых тканей, спали они в одной кровати под одним одеялом, ели вместе, учились вместе… Отец запретил Серсее давать меч, но в остальном… Близнецы были едины во всем. Джейме обожал сестру, она была заводилой в их играх. Однажды подсмотрев, как конюх ласкает прачку на конюшне, она прибежала к брату красная с горящими глазами и вопросом:
- Что это было?
Джейме не смог ответить, да и не успел. Серсея поцеловала его, крепко обняв, и назвала «мой рыцарь». Им было только по семь лет, но брат уже не мог жить без сестры, ее ласка воззвала к тому мужскому началу, которое в нем воспитывал его отец. К чувству собственничества и захвата. Если бы только мать не поймала их на поцелуях тем утром! Тогда Джейме проснулся первым и долго смотрел на спящую рядом сестричку. Тихое дыхание с ароматом фиалок, чуть приоткрытые губы, ореол тени от веера сомкнутых ресниц на прекрасных розовых щеках… Упершись на локоть, он долго смотрел, как его сестра спит, пальцем нежно водил по контуру шелковых бровей, играл с локонами, но Серсея все не просыпалась. Не в силах больше терпеть одиночество, он нагнулся к ней и нежно поцеловал, но проказница не осталась в долгу. Крепко обняв брата за шею, девочка ответила ему своим поцелуем на ласку, широко открыв глаза. И тут то полог кровати был одернут, леди Джоанна, немного располневшая в последнее время, громко ахнула, в смятении падая на руки служанок. В тот же день близнецов расселили в разные покои, в наказание запретив им видеться неделю, и каждый день посещать септу, моля Семерых о прощении.
Чувствовал ли Джейме угрызения совести? Ничуть. Серсея была его сестрой, его плотью и кровью. Она принадлежала ему. Почему же мать так отреагировала на их игры? Он искренне не понимал этого, даже когда леди Джоанна пришла поговорить с ним в его новой комнате:
- Мальчик мой, ты поступил дурно. Пойми меня правильно, это наказание должно послужить вам обоим уроком. Теперь вы взрослые и будете жить отдельно.
Как может быть дурно то, что он и Серсея любят друг друга? Джейме не мог понять. Мать только краснела и отмахивалась от его вопросов, ничего не уточняя. Отец же ухмыльнулся в ответ на жалобы леди Джоанны, узнал о наказании и добавил в него ежедневные упражнения с мечом для Джейме, увеличив обычный срок тренировок на три часа в день. Но разве можно было наказать младшего Ланнистера тренировочными боями?!
А что Серсея? Джейме это было неизвестно. Он выпытывал у служанок, которые носили ей еду, как она. Но они только молчали или хихикали в ответ. Неделя превратилась в муку. Едва на рассвете солнце окунало свои лучи в воду, придавая ей розовый цвет, Джейме уже несся на тренировку. Он не жалел ни себя, ни противников, ни своего учителя, отдаваясь бою на всю. Только с мечом в руках он забывал о том, что его разлучили с сестрой, что она даже не пытается передать ему записку, ленту из своих волос… Да что угодно, чтобы дать ему знать о том, что ей так же плохо, как и ему.
Отец слишком был занят политикой, чтобы уделять достаточно времени проблемам сына. Тем более, что леди Джоанне нездоровилось в виду ее положения, и Тайвин все свободное время проводил у супруги.
Трапезы Джейме теперь проходили в одиночестве его комнат. Иногда к нему поднимался мастер над оружием или мейстер Алессандро, но их общество и вполовину не заменяло Серсею, которая каждый их завтрак, обед или ужин превращала в веселую игру. То они были Тайвином Ланнистером и его супругой леди Джоанной. После играли в обед рыцарей Белой Гвардии, причем Серсее неизменно любила в этой игре быть королевой, которая посетила Белую Башню. Джейме в таком случае отыгрывал всех рыцарей по очереди, каждый из которых тайно был влюблен в королеву Серсею…
Ее не хватало даже на тренировках, которые она до разлуки посещала весьма охотно, с удовольствием наблюдая за братом. И здесь они представляли, что идет шумный турнир, на который съехались все рыцари Семи королевств и Джейме побеждал их всех, преподнося сестре титул Королевы турнира. Теперь бои проводились только в обществе мальчишек и вояк Кастерли Рока. От злости Джейме за первые пару дней разлуки с сестрой нахватался синяков и шишек, потеряв хладнокровие. Мастер над оружием прочитал мальчику лекцию, пообещав, что он никогда не сможет выиграть ни одного турнира, если не спрячет эмоции. Джейме это почти удалось, и в последующие пять дней он только делал успехи, о которых доносили лорду и леди Кастерли Рок.
На седьмой день наказания леди Джоанна пришла сама будить сына с улыбкой на губах и нежностью в глазах. Ночью Джейме не спалось, казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как их разлучили, сердился на родителей, думал, что же теперь сказать Серсее при встрече? В глубине души он надеялся на то, что леди Джоанна вновь вернет все, как было до той злополучной сцены в их общей спальне, но этого не произошло. Леди мать поцеловала сына, поздравив его с успехами в фехтовании, и нежно попросила быть мужчиной с этого дня.
- Смогу ли я увидеть Серсею, матушка? – это все, что интересовало тогдашнего Джейме Ланнистера, смешного длинноволосого мальчишку семи лет, еще розового после нескольких часов сна, с огромными наивными зелеными глазами, в которых больше всего было упрямства.
- Да, она будет ждать тебя в саду, - леди мать нежно поцеловала сына, вставая с постели, чтобы отправиться к себе. – Но сначала завтрак.
Джейме затолкал в себя и три яйца, и стакан молока и даже выпил специальный настой трав мейстера Алессандро, призванный укрепить мускулы юного наследника Кастерли Рок. Старик что-то пытался еще втолковать мальчику, но, едва выполнив все, что от него требовали наставники, Джейме выскочил из своих покоев, вприпрыжку перескакивая через несколько ступеней за раз, и даже чуть не сбил Дариллу, служанку леди Джоанны, несшую таз с только что постиранным бельем госпожи. Лестница, которая соединяла коридор покоев Джейме и внутренний двор, где он тренировался с мечом, показалась ему безумно длинной. На тренировочном поле мальчишки кузнеца дрались на палках, изображая рыцарей, но Джейме не обратил на них внимания. Шмыгнув в длинную галерею, пронизывающую башню насквозь, он пробежал ее за несколько минут и оказался в саду.
Этот садик был гордостью леди Джоанны, лично любившей возиться в нем с растениями, привезенными с разных уголков Вестероса. Здесь же было установлено два фонтана, в которых изгибались в диком рыке два мощных льва, из чьих пастей в жаркую пору била ледяная вода.
В густых зарослях растений, регулярно подстригаемых садовниками ровно настолько, чтобы не дать им стать дикими, были рассеяны уютные скамейки, предназначенных для отдыха с книгами или за приятной беседой в прохладе сада.
Джейме остановился на выходе из галереи, в нерешительности осматриваясь. Тихо и ласково журчала вода, пели птицы и шелестела листва, сопротивляясь порывам легкого ветерка. Сделав пару шагов вперед, мальчик заметил в просвете между густыми кронами деревьев розовый кусочек платья. Не в силах больше сдерживать себя, Джейме побежал по тропинке, оббегая живую изгородь. Серсея сидела на одной из скамеечек, чинно читая «Сказки Вестероса». Золотые локоны сегодня были убраны в высокую взрослую прическу, отчего сестра казалась старше на несколько лет. На детском миловидном личике застыла забавная для него сосредоточенность – бровки хмурились, губы чуть поджаты, золотые стрелы ресницы даже не вздрогнули при появлении брата. Это была она и не она, его сестра близнец, его Серсея, его часть.
- Сестричка, - весело пропел Джейме, подбегая к ней, чтобы схватить в крепкие объятия, но взгляд Серсеи остановил его всего за несколько шагов до скамьи.
Аккуратно отложив книгу в сторонку, девочка встала на встречу брату, расправила юбки и присела в реверансе, приветствуя Джейме так, как это сделала бы любая другая ее возраста и положения, приедь он к ней с визитом.
- Что с тобой? – растерянно прошептал мальчик, осматривая сестру. Только сейчас он заметил и другие перемены. Серсея была одета в платье из розового шелка, расшитое золотом и отороченное мирийским кружевом. На маленьких ножках, выглядывающих из под пышных юбок, были одеты изящные туфельки из золотистой парчи. На правой руке сиял золотой перстень с рубином – подарок отца. Сам Джейме сегодня был одет в костюмчик из алого бархата, украшенный золотистым шитьем. Для тренировок с мечом эта одежда, конечно же, не подходила, но для визита к сестре мальчик хотел принарядиться. Ему казалось странным, что они, одеваемые матерью каждый день в одни цвета, сегодня были такими разными, но все еще похожими… Что-то екнуло в душе Джейме, когда он увидел чужой взгляд сестры, ее новое платье, драгоценности, прическу.
Отойдя на несколько шагов назад, словно не веря себе, он было открыл рот, будто собираясь что-то сказать, как сестра вдруг рассмеялась, согнувшись пополам.
- Видел бы ты свое лицо! – заливалась она хохотом, и пока он глазел на нее в растерянности, кинулась к ближайшему фонтану, чтобы набрать воды в ладони. Окатив брата порцией ледяных брызг, Серсея не стала дожидаться мести и кинулась бежать, все так же хохоча.
Веря и не веря своему счастью, Джейме кинулся за сестрой, по дороге задержавшись возле прохладной струи из пасти льва, чтобы набрать воды для мести. Смеясь и расплескивая ее, он бросился туда, где мелькала в густой листве розовая ткань.
Кружась в вихре танца, Серсея танцевала под лучами солнца, делавшими ее волосы похожими на расплавленное золото. Она была так хороша, что Джейме забыл про их странную встречу, забыл о том, что послужило причиной столь долгой разлуки, и бросился к сестре, пламенно желая обнять ее и наградить поцелуем. Его сильные не по возрасту руки обхватили хрупкую сестренку, но в глазах Серсеи он прочел только страх. Мягко оттолкнув его, она вновь стала не по-детски серьезной:
- Нет. Игры окончены, Джейме. Я стану королевой и теперь должна готовиться к этому.
- Ты моя королева, - весело рассмеялся брат, пытаясь закружить сестру теперь в совместном танце.
- Нет, я стану королевой Рейегара Таргариена, - она отошла от брата, высвободившись из его объятий и по-девичьи смущенно порозовев.
Джейме словно по лицу ударили, отпустив сестренку, он мрачно следил за теми цветами, что так нежно окрасили ее скулы, и ревновал к причине этих перемен, еще не осознавая толком это чувство.
- Кто тебе это сказал? – с угрозой в голосе Джейме смотрел на сестру, намереваясь тут же бежать к своему обидчику, укравшему у него его веселую проказницу-близняшку, чтобы выколотить все глупости из его лживой головы.
- Отец, - коротко ответила Серсея, гордо вскинув головку. – Ты тоже женишься на какой-то высокопоставленной леди и унаследуешь Кастерли Рок.
- Нет. Я стану рыцарем, а леди у меня уже есть. Это ты. Твоего Рейегара я побью, как побью других, кто посмеет встать между нами.
Мальчик, насупившись, смотрел на сестру, которая словно и не слышала его боли, сквозившей в каждом слове. Отчего ей так радостно было слушать про какого-то Таргариена, которого они отродясь не видели, когда ее брат-рыцарь здесь с ней и хочет сделать ее счастливой?
- Ты всего лишь мальчишка-Ланнистер!
Звонкий смех Серсеи ударил сильнее любого тренировочного меча, да так, что Джейме захотелось согнуться, как от удара в пах, которым его вчера наградил соперник.
- Рейегар - принц, потомок великих Таргариенов, которые летали на драконах, а ты мой брат и останешься им… А он будет королем.
Ослепнув от гнева, Джейме схватил книгу со сказками и швырнул ее в фонтан, обдав розовое платье сестры градом брызг.
- Я покажу тебе и твоему дракону, что Ланнистеры тоже умеют летать.
Резко развернувшись на каблуках, мальчик понесся к самой высокой башне Кастерли Рока.
Двести одиннадцать, двести двенадцать, двести тринадцать… Как много у него еще есть времени? Серсея наверняка поняла его замысел и уже все рассказала отцу, пока он тут бежит по непокорным ступенькам, и лорд Тайвин уже отрядил погоню. Да вот только пока неуклюжие латники будут карабкаться за мальчиком, то он уже успеет исполнить задуманное.
Бывшая башня мейстера Алессандро выходила своим единственным окном на самую высокую скалу утеса, на котором был построен замок. Джейме знал, что из этого окна можно выбраться на маленькую площадку, на которой мог поместиться только один человек.
Где-то на трехсотой ступеньке мальчику пришлось остановиться, чтобы отдышаться. Если до двухсотой он еще пробегал мимо проемов, ведущих в коридоры, то они уже закончились, и сейчас он бежал вверх по винтовой лестнице, ведущей только в башню мейстера. Где-то за стенами замка кричали чайки, шумело море, разбивая волны о скалы и стены Кастерли Рока, но что еще важнее, где-то рядом была сестра, которая разуверилась в своем брате, посчитав его куда худшим, чем обещанный ей жених.
Триста двадцать, триста двадцать один, триста двадцать два…
Ступени летели, как птицы навстречу и с каждым пройденной бойницей, уверенность крепла в сердце Джейме, отдаваясь в ударах сердца. Сжимая рукоять анеласа, как свой талисман, он, наконец, достиг бывших покоев мейстера. Двери в башню оставили не запертыми. Еще совсем недавно старик обитал здесь, но Тайвин Ланнистер распорядился переселить мейстера на первый этаж, полагая, что так старик будет ближе к лорду Кастерли Рок и перестанет жаловаться на трудные подъемы и спуски в свои комнаты.
Покои Алессандро были более, чем скромны, но здесь до сих пор остался стоять предмет, без которого вся затея Джейме могла провалиться, опозорив его в глазах уже не только сестры, но и отца, который наверняка уже в курсе происходящего и в бешенстве жаждет остановить сына.
Крепкий табурет, отполированный временем до блеска, стоял прямо подле заветного окошка, расположенного слишком высоко над полом, чтобы мальчик семи лет смог в него забраться. Крики чаек над морем внезапно остудили Джейме и он застыл на пороге, осматривая полупустую комнату, из которой уже вынесли кровать мейстера, его шкафы с книгами и прочие ученые предметы. Остался только табурет, он словно ждал мальчика, в одиночестве стоя у окна. Именно это подстегнуло Джейме, хотя крики, которые стали доноситься вдруг из узкого колодца лестницы, тоже сыграли свою роль. Слов он не разбирал, но понимал, что это идут за ним.
Быстро подбежав к окну, мальчик вскочил на табурет и юркнул в окошко, спрыгивая на узкую площадку, еще лет в пять запримеченную им в один из визитов к старцу. Тогда мейстер по приказу милорда Тайвина прочел Джейме длинную лекцию о доме Ланнистеров и показал, насколько неприступен их замок в это самое окно. Тогда море Заката гудело в гневе надвигающегося шторма, по черному небу грозно неслись облака, на горизонте сверкали молнии и то и дело раздавались раскаты грома.
Сейчас небеса были лазурно чисты и спокойны, волны омывали утес, на котором расположился Кастерли Рок, а с площадки у башни мейстера было видно, как далеко внизу пенные барашки с грохотом обрушиваются на неприступные скалы. Мальчики кузнеца рассказывали Джейме, что под башней нет подводных скал. Они то знали, в этом не приходилось сомневаться, ведь увлекались ловлей крабов и считали это место самым пропащим для этого промысла на утесе Кастерли Рок.
Что ж… Скал нет, но справиться ли он с волнами? С раннего детства по настоянию отца, Джейме купался в море под присмотром наставников, даже в шторм, если возможно было подступиться к воде, и погода позволяла. Но никогда еще наследник Тайвина Ланнистера не прыгал с такой высоты в море.
Откинув анелас в сторону, Джейме сбросил башмаки и нарядную курточку, оставшись в штанах и рубашке, не стесняющих его движений. За спиной гудели встревоженные голоса, но он их не слышал. С улыбкой мальчик отошел к стене замка, набрал воздуха в легкие и с разбегу прыгнул со скалы, не успев сообразить даже толком, что происходит.
Вода встретила его подготовленное к столкновению тело, мягко пропустив в свои глубины. Целый водоворот пузырьков поднялся на поверхность, змейками подымаясь от дна. Оглушенный, но не растерявшийся Джейме вынырнул, ликуя и кашляя. Он смог! Сумел остаться живым! Не разбился!
Вокруг шумели волны, а скалы стремительно неслись навстречу, грозя убить храбреца. В ужасе мальчик принялся грести, стараясь перебороть стихию воды. Его накрыла волна, одна другая и, наконец, третья, самая сильная погребла под собой, волоком протащив оставшиеся несколько метров до скалистого берега. Не осознавая происходящего, Джейме очнулся через какие-то мгновения, обнаружив себя вцепившимся в один из «каменных пальцев», как их называл мастер над оружием, из прибрежной гряды скал. Где-то рядом кричали люди, но он не понимал где. Дрожащими руками хватаясь то за один камень, то за другой, стараясь успеть выбраться на берег до новой атаки волн, Джейме наконец добрался до твердой земли и босыми ногами принялся нащупывать дорогу к выходу из каменных пик.
Когда он выбрался на ровную поверхность, то едва не упал на колени. От этого его сдержало только то, что прямо перед ним стоял отец во всем великолепии лорда Кастерли Рока. На Тайвине Ланнистере была одета броня поверх одежд черного шелка. Броня с алым отливом, украшенная львиными головами, в которые вместо глаз были вставлены рубины. Алый же плащ развивался за спиной отца, а во взгляде невозможно было прочитать ни упрека, ни гордости за сына. Невдалеке за спиной лорда Тайвина стояла Серсея, заломившая в ужасе руки, она не смела и сдвинуться с места, как и несколько человек челяди, которая прибежала на берег.
Взгляд Джейме перебежал с отца на сестру и обратно. Сделав несколько шагов им на встречу, он только и смог, что неловко поклониться, едва не упав и просипеть в приветствии:
- Отец.
Кивая родителю, Джейме заметил, что его ноги и руки покрыты ссадинами, а несколько пальцев на правой ноге угрожающе посинели. Но это все мелочи в сравнении с ее взглядом. Она боялась за него, переживала. Джейме вновь почувствовал свою связь с сестрой, вновь ощутил, что он не одинок.
Все так же молча, лорд Тайвин приблизился к сыну и отвесил ему увесистую пощечину.
- Это за безрассудство, - щека тут же налилась свинцом. Тем более, что отец не потрудился снять латную перчатку. Приподняв голову сына за подбородок, лорд Кастерли Рока едва заметно коснулся губами его лба.
- А это за то, что выжил. Я бы ударил тебя еще раз, но пока ограничусь только словами – Ланнистеры никогда не совершают глупостей. Ты был уверен в том, что сможешь выплыть?
Джейме судорожно сглотнул, смотря в зеленые, наполненные золотистыми искорками, глаза отца.
- Нет, милорд.
- А теперь? – лорд Тайвин не отпускал подбородок сына, челядь и Серсея за его спиной молчали, с тревогой наблюдая сцену.
- Теперь да, уверен.
- Тогда хорошо, - взгляд лорда наполнился теплом и нежностью. Он вновь поцеловал сына, притягивая его к себе. Один из латников подошел ближе, укутав Джейме в плащ. Он только сейчас понял, как замерз и как же сильно болит все тело.
- Там мой анелас, лорд отец, - сквозь стучащие от холода зубы, прошептал мальчик, указывая пальцем в сторону башни мейстера.
- Ты сможешь его забрать оттуда в любое время или оставить там снова, мой сын, - мягко ответил лорд Тайвин. – Но миледи Джоанне лучше об этом не знать. Ее час близок.
С этими словами лорд отец выпустил Джейме из объятий, отдавая сестре, подошедшей вслед за латниками ближе.
Зубы Джейме выбивали дробь, руки тряслись под плащом от переутомления, но взгляд был теперь еще более дерзкий, чем два часа назад. Он откинул со лба длинные мокрые пряди золотистых волос, чтобы лучше видеть ее лицо, когда она произнесла только два слова:
- Какой дурак, - и обняла как прежде. Джейме было этого довольно. Она принадлежит ему его и никакой Рейегар никогда не сможет их разлучить.